Брегет хозяина Одессы

– Представь себе, – ответил подполковник с гордостью. – Уже заслуженная учительница. Я говорю: «Мать, может, уволишься? Работы и по дому много». Дачку мы, понимаешь, в Лузановке купили. Теперь никакого санатория не надо. Море под боком. Приглашаю тебя с твоим семейством.

– Я бы с удовольствием, – сокрушенно произнес Геннадий. – Но вы же знаете мою работу…

– Знаю, – подтвердил Ревенко. – И знаю, что звонишь по делу. Обещаю, помогу тебе, если и ты пообещаешь приехать ко мне на дачу.

– Обещаю, – выдохнул следователь.

– Тогда к делу, – скомандовал подполковник и кашлянул: – Давай, что там у тебя.

– День назад я посылал запрос в вашу колонию, – начал Геннадий. – У нас в Вознесенске произошло двойное убийство. Убили часовщика Гольдберга, а потом вора-рецидивиста Будченко. Все говорит о том, что Будченко имеет отношение к убийству. В его доме нашли инструменты часовщика и дорогие каминные часы Гольдберга.

– Будченко, Будченко, – перебил его подполковник. – Знакомая фамилия. Держу пари, он сидел у нас в колонии.

– Точно, сидел, – подтвердил следователь. – Но я звоню не по этому поводу. Видите ли, мать Будченко утверждает, что сын постоянно ездил в Одессу и переписывался с неким Георгием, который сидел вместе с ним.

– Понятно, – снова перебил Ревенко. – Требуется узнать фамилию этого Георгия. Нет ничего проще, мой друг. Повиси немного.

Он отдал кому-то команду и уже через пару минут радостно сообщил:

– Ответ на запрос вам выслали. Речь идет о некоем Георгии Фисуне, кличка – Жора-Одессит. Препротивнейшая, скажу тебе, личность. Хочет лидерствовать и подминает всех под себя, где бы ни находился. Сокамерники его всегда и везде боялись и старались подружиться, только у волка-одиночки какие друзья? Понимаешь, по характеру – настоящая сволочь. Шептались, что на его совести есть убийства, только за руку не ловили. Вот такой, значится, фрукт. Вполне мог поквитаться с приятелем по колонии – это я к тому, что вы правильно его подозреваете. Сейчас листаю его дело… Мерзкий тип. Кстати, от чего умерли Будченко и этот твой ювелир?

– От остановки сердца, – ответил Беспальцев и напрягся, почувствовав, что сейчас Ревенко скажет что-то важное. – Внешних повреждений нет, но…

– Дальше можешь не рассказывать, – перебил его полковник. – Если минуту назад я маленько сомневался, что это Фисун, то теперь – ни капли. Во время его пребывания в колонии умерли несколько заключенных. Угадай, от чего?

– От остановки сердца? – прошептал майор.