Брекен и Ребекка

Внезапно шум бурлящего водопада заглушил грохот, подобный горному обвалу, — то рычал огромный пес, пробиравшийся по следу, оставленному Брекеном и Босвеллом.

Брекен помертвел от страха, когда понял, что Гелерт выследил их. Так вот он каков — Пес Шибода: острые клыки, желтые, горящие хищным огнем глаза, громадные когтистые лапы, густая светлая шерсть. Размеры пса… да что там говорить о размерах, если одна только его голова была ничуть не меньше массивного выступа скалы.

Гелерт, Пес Шибода, понесся к Брекену с Босвеллом, слегка порыкивая от удовольствия. На мгновение его огромная морда с болтающимися брылями нависла над ними, он принюхался и устремился к другому краю впадины, там развернулся на скользких пластинах и снова побежал к ним.

Кроты! Как ему нравилось выслеживать их, а потом извлекать из-под камней трепещущих от страха зверьков или выкапывать их из-под земли в лугах долины, расположенной у подножья Кумера. Лишь однажды на его памяти кроту случилось забрести в сам Кумер, и с тех пор прошло очень много времени. Ладно, пусть ему не придется ни вытаскивать их из-под камней, ни выкапывать из-под земли, но он все-таки сможет поиграть с ними, глядя, как они дрожат от ужаса, прежде чем их тельца, покрытые шелковистым мехом, распластаются на поверхности сланца, обагрив кровью белый снег.

Гелерт снова пробежал мимо них, рыча и слегка подвывая от удовольствия — ведь зрелище живой добычи доставляет ни с чем не сравнимую радость.

Когда Гелерт в третий раз промчался мимо, не тронув их, Брекен понял, что пес играет с ними, а значит, у них еще есть шанс юркнуть в какую-нибудь из трещин.

Он устремился к ближайшей, подталкивая Босвелла и прикрывая его сзади, а в это время пес в четвертый раз начал спускаться по крутому склону.

Гелерт увидел, что они сдвинулись наконец с места, и развеселился еще больше, с удовольствием наблюдая за отчаянными попытками кротов добраться до убежища. Он на мгновенье замер, затем безо всякого усилия прыгнул, и его лапищи опустились на землю прямо перед ними. Кроты запаниковали, и он с наслаждением повел ноздрями, почуяв, как от них повеяло острым запахом страха.

Как Гелерт и рассчитывал, они кинулись в другую сторону. Повернув большую, покрытую косматой шерстью голову, он некоторое время смотрел на них, а затем неторопливой рысцой двинулся следом.

Завидев приближающегося пса, Брекен остановился, заслоняя Босвелла, и повернулся к врагу. Порой кротам приходится сталкиваться с грозными противниками, борьба с которыми кажется такой же бессмысленной, как потуги шестидневного кротеныша подраться с матерью. Но кроты не сдаются без боя.

Поэтому, когда Босвелл побежал дальше, Брекен нацелился лапой на огромную страшную морду Гелерта и нанес удар, вложив в него все силы, физические и душевные, следуя наставлениям, полученным давным-давно от Медлара. Когда острые когти хлестнули Гелерта по морде, он громко взвыл от боли и неподдельного изумления и подался назад.

Ужасно разозлившись, Гелерт выбросил вперед мощную лапу, думая сразить одним ударом обоих кротов, и того, который осмелился вступить в драку, и того, который продолжал бежать. В тот момент, когда Босвелл уже нырял под камни, к которым подталкивал его Брекен, когти Гелерта скользнули по его спине, оставив глубокие царапины, из которых тут же хлынула кровь. В это мгновение Брекен успел увернуться, зарычать и проскочить прямо перед носом у Гелерта следом за Босвеллом под обломок скалы. У противника небольших размеров свои преимущества. До них донеслось раскатистое рычание Гелерта, который не столько разозлился, сколько пришел в радостное возбуждение, почуяв кровь. Он кинулся к камню и заскреб когтями по его поверхности, пытаясь сдвинуть его. Брекен почувствовал, как камень закачался из стороны в сторону у него над головой, но с места не сдвинулся, не давая Гелерту добраться до них.

Этот камень лежал поверх другого, еще более крупного, и Брекен пополз, стараясь забиться как можно глубже в щель, толкая перед собой Босвелла, который впал в полуобморочное состояние. А пес с лаем заметался из стороны в сторону, чуя запах крови, сочившейся из раны Босвелла, который дразнил аппетит и разжигал в нем нетерпение.

Затем с такой же внезапностью, с какой он напал на кротов, пес затих и улегся возле груды камней, под которыми они прятались, вытянув вперед лапы и склонив голову набок. Он решил прибегнуть к уловке, которая не раз позволяла ему добиться желаемого и дождаться того момента, когда кроты попробуют спастись бегством.

Когда наступила тишина, Брекен перевел дух и повернулся к Босвеллу и только тут увидел, как глубоки и опасны его раны.

— Босвелл! Ты слышишь меня, Босвелл? Тебе очень больно?

Но Босвелл лишь застонал, не открывая глаз. Кровь, текущая по его левому боку, начала сворачиваться, и пропитанный ею мех превратился во влажную склизкую массу.