— Итак, джентльмены. По результатам доразведки целей мечеть «Кул-Шариф» пришлось исключить — она находится на территории с ограниченным доступом автотранспорта. Но есть много других мечетей. Я выделил восемь целей для удара. Мечети здесь, здесь, здесь, вот здесь, здесь, здесь и вот эта — Том указывал электронным стилусом на монитор — и на карте, словно следы от пуль вспыхивали кроваво-красные точки, отмечающие цели. Но это цели второстепенные. Главная цель, как и предполагалось ранее — исламский конгресс-центр, там проходит всемирное состязание чтецов Корана. Зал на двенадцать тысяч мест — а совсем рядом, вот здесь — стоянка. Там можно припарковать грузовик — потребуется не развозной фургон, а именно грузовик грузоподъемностью тонны четыре — тогда здание буквально сметет ударной волной. Оставшиеся шесть тонн можно распределить на семь оставшихся целей — там пойдут и развозные фургоны. Самое главное — уничтожить конгресс-центр, даже если сработает только это взрывное устройство — операцию можно будет считать успешной…
— Вопросы, джентльмены? — старший из всех обвел взглядом остальных
Вопросов не было…
Для любого нормального человека могло показаться невероятным, даже немыслимым — что несколько мужчин, военнослужащих, пусть и чужого государства, спокойно обсуждают, как им лучше всего убить пару десятков тысяч человек — в то время, когда нет никакой войны. Людей, которые ни в чем не провинились перед государством, которое послало их на задание, людей вообще не имеющих никакого отношения к политике. Но для этих солдат, для британцев русские, даже не военные, а гражданские, были ВРАГАМИ, и любое их уничтожение было оправданным…
Для русских британцы врагами пока не были…
Долина Бекаа. Храм Бахуса. 20 июня 1992 года
С тех пор, как я прибыл в Ливан, я еще ни разу не отдыхал. Да, у меня были периоды вынужденного безделия — но и в это время я либо думал о том, что мне предстоит, либо кропотливо, скрупулезно перебирал собственные действия, ища в них мельчайшие ошибки. В том, чем я занимался сейчас даже самая маленькая, в других обстоятельствах незаметная ошибка могла привести к такой смерти, которую не представишь и в самом страшном кошмаре.
Было страшно. Как-то с самого детства получилось так, что я… не боялся. У всех людей должен быть страх, страх — это нормально, это своего рода предохранитель, позволяющий вовремя распознавать опасность и реагировать на нее. А у меня страха не было, вообще не было. Понял я это в семь лет, когда бросился с кулаками на парня, которому было тринадцать! И не просто на парня — рядом с ними были и его друзья. Отмолотили меня тогда крепко — но это породило во мне лишь досаду и холодную ярость, желание заниматься спортом, рукопашным боем, постигать все новые его тайны. И к пятнадцати годам со мной мало кто решался выяснить отношения, даже те, кто намного старше. Не боялся я — совсем…
Дед, когда я пришел в разодранной одежде и с разбитым в кровь лицом ничего мне не сказал…
А теперь было страшно. Нет, не за себя, и я не боялся кого-то конкретно. Просто как-то получилось, что я вдруг понял — какую ответственность я на себя взвалил, в буквальном смысле слова — ответственность за будущее, за то, что дальше произойдет. Это может показаться глупым, может и неискренним — но я больше всего боялся ошибиться — и покрыть позором себя, нашу фамилию. Этот страх не давал мне покоя, я гнал его как мог, старался не думать о нем, но он — возвращался…
Утром появилась Юлия, где я живу она уже знала. Если честно, я не хотел в этот день никуда идти, я просто хотел лежать в комнате и смотреть, как медленно ползет по паркету луч солнца, пробивающийся через неплотно задернутые шторы, отмечая убегающее как песок сквозь пальцы время. Но Юлия взяла с собой корзину и заявила, что если я откажусь ее сопровождать в ее поездке в долину, на знаменитые виноградники Шато Мусар — то она больше не желает меня видеть. Ну а желание дамы, как говорится…
Доехали быстро, дорога была узкой, извилистой, коварной — ее специально оставляли такой, не прокладывали здесь спрямленных, бетонных скоростных автострад, чтобы сохранить первозданное очарование этого края — потрескавшийся асфальт, изумрудные заросли виноградной лозы по одну сторону дороги, и пугающий обрыв по другую, резкий поворот-шпилька, которые так любят местные «гонщики-раллисты». Юлия была за рулем, свою машину она мне не доверила — и пару раз меня реально прошиб холодный пот. Жаль, что положил видеокамеру в багажник — такая поездка была достойна того, чтобы запечатлеть ее в анналах истории…