Читаем Бремя любви и размышлений полностью

Нашептав друг другу слов,

Всё гадают и гадают,

Сколько дяденьке годков.


Мне, которая, по нраву,

На меня и не глядит,

На вопросы о знакомстве,

Нос презренно воротит.


Так красива, но сердита,

Как всё это ей к лицу,

Только мне тут не понятно,

Я не люб ей почему?


Может ей не интересны,

Мысли мужиков седых,

Как же завладеть мне сердцем,

Сих красавиц молодых.


И задавшийся вопросом,

Подошёл я к ней с лица,

И сказал почти что нежно:

«Будешь скоро ты моя!»


Засмеялась она громко,

И презрев мои слова,

Обожгла красивым взглядом,

И к себе домой пошла.


Я догнал её в дороге,

И спросил, всё, не тая:

«Почему тебе не мил,

В чём же тут вина моя?»


И ответила красотка,

Словно вдарила под дых

«Не люблю я очень наглых

Мужиков немолодых!


Ты себе найди по году,

Своих лет и поскорей,

И её любви словами,

И делами обогрей!»

Проводи ты меня до ворот

Проводи ты меня до ворот,

Под созвездием небесных медведей,

Мы послушаем музыку танца,

Из окна наших добрых соседей.


Я сегодня уеду опять,

А на сколько, я даже не знаю,

Но не в первый уже это раз,

Ты меня провожаешь родная.


Поезд, база, большой вертолёт,

А потом рядом с печкой кровать,

И тоска по тебе каждый день,

К ней никак не хочу привыкать.


Не затмят цвет твоих карих глаз,

Даже трудные будни мои,

Буду думать о них я всегда,

В бесконечных объятиях ночи.

Любви твоей просить не буду

Любви твоей просить не буду,

Хоть и томлюсь, меня пойми,

Вопросом сердце разрывая,

По жизни дальше с кем идти?


Сам знаю, что меня не любишь,

Не стал я с этого сильней,

Но не женюсь на не любившей,

Мне будет только тяжелей.


А ты всю жизнь с нелюбимым,

Как крест с собою пронесёшь,

На жизнь, оглядываясь позже,

Как я любил тебя – поймёшь.

Я парнишкой очень любил риски

Я парнишкой очень любил риски,

И порой к чему иду – не знал,

Ставил я на карту свою жизнь,

Но Господь сберёг – не проиграл.


Молодость – она глупа, по сути,

В ней не знаешь завтра, что там ждёт,

Может, во дворец войдёшь, богатый,

А быть может, ляжешь тихо в гроб.


Словно лес, судьба моя грешная,

То поляна, светом вся полна,

То чащоба, ничего не видно,

А в кустах добычи ждёт змея.


Но до старости мне повезло, дожил я,

И хожу степенно, не спеша,

Но те дни, что с риском вспоминая,

Мне вернуться хочется туда.

Ушёл мой день

Ушёл мой день,

Пришло ненастье,

А мне не холодно,

Но где-то счастье.


Играет, но совсем с другим,

Мне стало вдруг,

Всё вдруг понятно так,

Но никого вокруг.


Что ждать не знаю,

Иду один и ем один,

Я сам себе и друг,

И сам себе я господин.


В любви я тоже,

Обхожусь мечтами,

Но радости в том нет,

С бессонными ночами.


Я не хочу людей пускать,

До сердца и души своей,

С их лживыми словами,

И поиском страстей.


Мне это вовсе ни к чему,

И им меня не жалко,

Я для людей уже не друг,

И мне от этого печально.

Слёзы

Слёзы плавно текут по глазам,

По щекам всех когда я обидел,

И на сердце моём эта боль,

Я хочу, чтоб никто не увидел.


Но года всё идут, а слёз больше,

И о людях в один я в тиши,

Думаю, чтоб меня все простили,

И поняли, нет злости души.


Я ведь жизнь прожить всё хотел,

Добрых слов для других раздавая,

Но грубил даже лучшим друзьям,

Они плакали, слёз не скрывая.


А понятно мне всё лишь сейчас,

Низко голову в грусти склоняю,

Слёзы тихо текут по щекам,

На невинную землю спадая.

Катя мечтает о любви

Быстро мчится поезд,

Не пойму мы где,

Я на нижней полке,

Тут лежу в купе.


А на верхней полке,

В облаках витает,

В двадцать лет Катюша,

О любви мечтает.


Вроде есть дружочек,

Даже целовались,

Но в любви друг другу,

Так и не признались.


Провожал её он,

Но опять молчал,

Слов: «Тебя люблю я!»

Так и не сказал.


Катя! Ты парнишку,

Сильно не кори,

Если он не любит,

Ты его прости!


Может он в себе тут,

Хочет разобраться,

И тебе здесь нечего,

В поезде бояться.


Подожди звонка его,

Он ещё признание,

Выскажет – я верю,

Успокой дыханье!


Ну, а если, я не прав,

Значит тут судьба,

Не было любви,

Лишь одна игра.


Только в твои годы,

Так грустить нельзя,

Будут ещё парни,

Грустно, что не я.

Ох, как грустно, что кончилось лето

Ох, как грустно, что кончилось лето,

Для любви таких полных ночей,

Что теперь не забыть мне надолго,

Всё что было – всё до мелочей.


Как ходили с тобою подолгу,

И смотрели друг другу в глаза,

Тихо радуясь лунному свету,

Полных звёзд над собой небеса.


Нам казалось, оно будет вечным,

Этих чувств, приходящих, тепло,

Но закончилось счастье и с летом,

Расставание с тобою пришло.


Я ведь думал, что ты не вернёшься,

От меня вновь к тому, кто твой муж,

Говорил о любви я не мало,

Уводя от людей тебя в глушь.


Где оставшись вдвоём, мы с тобою,

На траве под деревьев теней,

Разрывали чащобы лесные,

Криком в нас безудержных страстей.


И теперь мне осталось лишь только,

Кинуть землю на гроб всей любви,

Закопав его только руками,

Изодрав свои пальцы в крови.


А потом буду я на могилку,

Эту часто сюда приходить,

Ведь любви уходящего лета,

Мне в себе уже не остудить.

Жизнь не жалость

Жизнь, не жалость, а скорей жестокость,

Ты один в просторах пустоты,

Обрети скорей в себе побольше силы,

Чтобы с жизнью быть всегда на ты.


Ей не следует отмерить послаблений,

С ними будет ей трудней теперь – поверь,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза