Читаем Бремя любви и размышлений полностью

Ну а ты, готов к судьбы ударам?

Если да, раскрой пошире дверь.


Ну а если, не получится ответа,

Ведь от жизни хочется добра,

То ты не получишь этой форы,

Перед нею – крепкая стена.


Соберись – вперёд, сжав кулачища,

И иди на бой, пока в глазах есть свет,

Я мужчина, а это уже много значит,

И такой теперь на всё ответ.

Прости за то, что в день ненастный

Прости за то, что в день ненастный,

Я был так груб, хоть и не смел,

И взять тебя тогда с наскоком,

Таков решил: был мой удел.


Себя совсем тогда не помнил,

Лишь тела твоего хотел,

Отбросив ласки, мёд прелюдий,

Я вдруг как будто озверел.


Тебя хотел я рвать на части,

Забыв запас всех нежных слов,

И даже может, сделав это,

Я б успокоиться не смог.


Прости за то, что ты хотела,

Забыть, что было в нас двоих,

И много лет осадком севший,

В моей душе грусть глаз твоих.

Я вновь запел с тоской глубокой

Я вновь запел с тоской глубокой,

Стоит холодный песен зал,

К моему пенью охладели,

Я знал об этом и молчал.


Но я вернулся, ни к молчанью,

И вот уже опять пою,

И всем кто ждал и меня слышит,

Сердца энергией залью.


Бурлит вся жизнь во мне вулканом,

На землю лавой изольюсь,

К безмолвью тихому своёму,

Я никогда уж не вернусь.

Ручеёк

Я стал набожным и молюсь,

Лесам, полям и ручейку,

Который, маленький совсем,

Играет с ветром на бегу.


Он радостный и мне понять,

Довольно просто здесь его,

И я, с ним рядом, забегая,

Вмиг отрекаюсь от всего.


Мой ручеёк играет с камнем,

Его края водой полны,

И я, про возраст забывая,

Весь счастьем полон от игры.


С тобой сейчас слуга водицы,

Обрёл душевный я покой,

И расставание не скоро,

У нас случится, друг ты мой.

Ты меня ждёшь, я приеду

Ты меня ждешь, я приеду,

В зной или сильный мороз,

Чтоб передать тебе тёплый,

Нежный привет от берез.


Дни затянулись неделей,

В сердце застряла тоска,

Только я знаю, что ждешь ты,

Сидя у края крыльца.


Чтобы при встрече меня ты,

Смогла покрепче обнять,

И усадив за наш стол,

Голод дорожный унять.


И как всегда будет банька,

Где, не поддавшись словам,

Тело, отмывши от пыли,

Волю доставим губам.


Будет тут всё, что ты любишь,

В банной тиши с чистотой,

Ведь не напрасно ты ждала,

Встречи в разлуке со мной.

Я сегодня немного расстроен

Я сегодня немного расстроен,

Сам себя всё понять не могу,

Я общался тут с давней знакомой,

И вдруг понял – её я люблю.


Я и лишнего выдал немножко,

Не держа на всех женщин обет,

Но понял, что она в моём сердце,

Даже более двенадцати лет.


А она со своими словами,

Как обычно: «Ну как там дела?»

Я ответить хочу лаконично:

«Я хочу, и одну лишь тебя!»


А она всё своё говорит мне,

«Преуспел как ты в жизни своей!»

Ну, к чему мне все эти успехи,

Я хочу, что ты стала моей.


Понимаю – своя жизнь сложилась,

Есть супруг, да и бизнес неплох,

Только время уходит – пойми ты,

Сколько жить нам осталось – плевок!


Так отбросим скорее одежды,

Кинем в бой без прикрытий тела,

Позабудем о мудрости жизни,

Отдадимся друг в другу сполна.


Я готов, да и вижу ты тоже,

Прекрати мне про жизнь говорить,

Целомудрию хлопнем по носу,

И начнём же друг друга любить.

Конечно, грустно провожать

Конечно, грустно провожать,

Вперёд бегущие года,

В них есть и то, что не забыть мне,

И позабыть бы навсегда.


Но о прожитом не сожалею,

И поделюсь сейчас советом,

Чего бы в жизни не случилось,

Ты оставайся человеком.


Который с трудностью столкнувшись,

Не испугавшиеся размаха,

Сам справится, преодолеет,

Не убежит, дрожа от страха.


А если вдруг беда случится,

Он не замкнётся сам в себе,

Беду, возьмёт, преодолеет,

И будет жить назло судьбе.

Снеговички

Ковид Землю захватил,

Мир остался не у дел,

И конечно же и я,

Вместе с всеми заболел.


Привезли меня в больницу,

В сердце, что там нашли,

В Центр кардиологии,

Томский срочно привезли.


Положили на кровать,

Чистую, лежи, молчи,

Очень добрые глазами,

Белые снеговички.


Стали капельницы ставить,

И лекарства мне давать,

И уход такой прекрасный,

Рай, не жизнь, хочу сказать.


Я конечно уже старый,

И ворчал, но без печали,

Но мои снеговички,

Мне улыбкой отвечали.


Я надеюсь скоро выйду,

И здоровым точно буду,

Только я снеговичков,

Никогда не позабуду.


Мир спасают эти люди,

От заразы мировой,

Сами тоже ведь болеют,

Каждый день идут как в бой.


Я желаю вам от сердца,

И от всей своей души,

Очень крепкого здоровья,

Милые снеговички.

Глупая планета

Посвящаю работникам Кардилогического центра г.Томска (ковидное отделение) с благодарностью за их труд!


Где то там, в созвездьях,

В общем, это нашем,

Глупая планета,

В общем, была здесь,

И на ней людишки, в общем,

Мы тут жили,

Гадили машинами,

Но побольше без.


Думать не хотели,

А зачем всё это,

Поживём, умрём,

Что ещё нам ждать,

Дети, что родились,

Тоже так поступят,

Внукам на планету,

Точно наплевать.


Ну а тех, кто громко,

Защищал планету,

Не любили люди,

Становясь всё злей,

И бывало, били,

Даже убивали,

Этих «ненормальных»

Для простых людей.


Но настанет время,

Землю всю отравят,

И поникнет с голода

Человечий взгляд,

Только крысы стаей,

Улицы пополнив,

Тут не разбирая,

Всех съедят подряд.


Призадумается

Разум человека,

Отмотать бы время

Сколько то назад

Но ведь не получится,

Время не воротишь,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза