Бремя Милосердия (СИ)

Достал меатрекер и быстро, так, чтобы не передумать в процессе, положил на ладонь. Дождался синхронизации. Вызвал Мориса. Брат сейчас должен как раз вернуться с работы. В мозгу заиграла нежная классическая мелодия. Тэйсе, сплюнув, стал ждать ответа. Он решился. Сейчас он всё расскажет брату. Плевать, что тот наорёт, плевать, что обзовёт его, а потом прочтёт суровую отповедь. Главное – брат что-нибудь сделает, что угодно, что-то, что помешает произойти тому ужасному, что – Тэйсе чувствовал – произойдёт сегодня ночью. Может быть, Морис позвонит в полицию… Нет, лучше – позвонит Дэну и поговорит с ним… Или хотя бы скажет ему, Тэйсе, как правильно поступить… Да… Старший брат обязательно всё уладит… Он заставит его поступить правильно…

Мелодия продолжала играть. Когда она закончилась, Тэйсе разсинхронизировался, перезагрузил меатрекер и синхронизировал его ещё раз. А потом ещё.

Падал снег. Горели фонари. Плакала скрипка запрограммированной мелодии. Брат не отвечал. У Тэйсе замёрзли руки. Но он всё вызывал и вызывал Мориса, пока пальцы держащей сенсор руки не закоченели совсем. Тогда он бросил прибор в карман, поймал дикрадилижанс и отправился в предместье.

33 Йат, Мыс Ветров, Ламбитская марка, континент Астраана

– Так простую или нашу? Ну? Пошевеливайтесь, не видите, вот-вот снег повалит? Сейчас в шторм угодить не хватало. В двух милях от Затерянных. – Лоннэ Синяк, потянув носом, принюхался к ветру, который, заметно крепчая, туго надувал парус байдары. Пахло снегом.

– Хлебало своё заткни, – огрызнулся Стура, кормщик. – Вот накликаешь сейчас. Нашу давай.

– Мы ещё не ушли так далеко, – возразил Синяк.

– И не уйдём, – отрезал кормщик. – Не в такую погоду.

– Здесь нас могут сцапать, – не унимался Синяк.

– А ты думал, тебе работа будет сладкой, как меарийское касание? – резко, как и всегда, обозлился Стура. – Ни тебе риска, ни тебе подстав?

– Нашу, нашу, – заорали все остальные. – Кто в такую погоду патрулём пойдёт? Не смешите.

– Береговую охрану не видели?

– Говорят же тебе: чисто!

– Ну, а Неприметные? – чуть помолчав, проговорил Синяк. Он был старшим из рыбаков, собравшихся на байдаре.

Пара парней опасливо окинула взглядом подельщиков.

– Я тебе что, тупой? – заорал Стура. – Я пошёл бы на дело, если б за нами был хвост?

– А их не распознаешь порой, – не унимался Синяк. – Мне вот встречная лодка не понравилась. Неприметные, ты же знаешь – не отдыхают ни в праздники, ни по святым дням… Нюх у них на нашего брата. И с непогодой они неразлучны, как Шэйллхэ и Ллхаймэ.

Стура посмотрел на старика как на умалишённого.

– Может, ты ещё и Манона помянешь? Нашу забрасывай, давай, работай.

«Нашей» у браконьеров называлась мелко плетёная сеть. Использование её было строго запрещено уставом губернатора Марки. Пойманным на отлове молодняка грозило навсегда распрощаться с морем: их ждали долгие годы благородного труда на белых каменоломнях Чисавео.

В море упали первые хлопья мокрого снега. В воду поползла мелкая сеть. Лоннэ Синяк, боязливо оглядывающийся по сторонам, тихо бормотал мантру. «Может, ты ещё и Манона помянешь?» Вот тебе и привет… Вот молодёжь пошла… Во времена молодости Лоннэ бывали ушлые ребята, бывало, ходили в море и с мелкой сетью. Бывали и такие, что похвалялись в кабаках, как обвели вокруг пальца береговую охрану и даже самих Неприметных – последнее-то уж, поди, было брехнёй… Но чтобы вот так запросто упомянуть имя Манона, Владыки Морей, да ещё с небрежением, да на воде, да накануне шторма… Ой, дурно… Нет, таковских во времена Лоннэ не было. Но теперь молодёжь всё борзее и борзее… Слишком уж много стало на рейде кораблей из окаянного Эрендера. Тамошние люди, известно, муторные – не чтят богов, не знают Веды, и глядят так, будто бы они хозяева всего на свете… Вот и совращают молодых дурными своими речами и манерами – дошли теперь до того, что имена богов произносим в насмешку…

Лоннэ вздохнул виновато. Почитаешь богов – так почитай, живи по Веде. Так ведь нет же. Слаб человек, когда речь о золоте. Стура платит ему, бывшему лоцману, куда щедрее, чем честные промысловики: ведь у Стуры особый интерес к этим опасным водам вблизи рифов Затерянных Островов, где меньше шансов нарваться на патрули. И он, Синяк – сегодня мелкую сеть забросил, завтра будет молиться, каяться… А послезавтра – по новой в море. Всё не чисто, всё половинчато… «Завяжу, – в который раз решил Синяк. – Точно завяжу. Не к добру сегодня вышли, ой не к добру…».

А море, казалось, потворствовало молодчикам: сеть отяжелела быстрей, чем обычно, да как потянула вниз!..

– Ребята! – завопил Синяк, – Тянем, тянем, да скорее, мать вашу! Крупняк!!

– Большая рыба! – подхватил кто-то. – Все сюда! Ну, взяли!