Бремя Милосердия (СИ)

«Хоть имя у него человеческое» – невольно подумал Морис. Имя было чем-то знакомо – будто он слышал его раньше. Только вот не мог припомнить, в связи с чем.

Но когда мужчина стянул длинную старомодную перчатку, Морис всё же почему-то заколебался. Что-то в незнакомце было явно не так… Что-то было неправильно, противоестественно, странно… Морис, неловко кашлянув, опустил руку, сделав вид, что стряхивает снег с пальто.

– Вы же только что были готовы умереть, – с усмешкой проговорил светловолосый дворянин, неведомо как поймав взгляд Мориса, который тот отчаянно прятал. – А теперь боитесь пожать руку незнакомцу?

– Что вы такое говорите, – пробормотал мистер Эрванд, призывая на помощь остатки здравого смысла, но дрожа, как осиновый лист на ветру под этим пристальным взглядом.

– Древняя мудрость гласит, – неожиданно жёстко сказал бледный человек в плаще, – «Если к тебе стучат в окно – значит, ты звал»… Вы не думали о том, что назначили встречу смерти, мистер Эрванд? Она редко игнорирует приглашения на свидания. Вы должны были встретиться с нею. Неминуемо. Сегодня. Дайте мне вашу руку.

Морис хотел крикнуть, но обнаружил, что у него внезапно сел голос. И тут он понял, что же его смущает в собеседнике. Взгляд. Странный взгляд. Словно рассеянный и пристальный одновременно. Пронизывающий насквозь – но неуловимый. Не глядящий в упор, мягкий – но такой, каким раздевают. Только вот снимал этот взгляд с Мориса не одежду – нечто большее. Этот взгляд обнажал Мориса, оголял его, разнимал по составляющим. И при этом был ласковым и участливым.

Один раз попытавшись вглядеться в эти глаза, Морис продолжал всматриваться, не в силах отвести взгляд. Глаза у незнакомца, хорошо различимые в мягком свете фонарей, были зелёные, спокойные, прохладные. Гребень волны в солнечную погоду. Дождевая вода в облачный, но светлый летний день. И – Морис не мог бы сказать, откуда, но почему-то знал – глаза эти видели на своём веку очень, очень много. Множество судеб, множество людей, со всеми их невзгодами, ненавистью, болью, изумлением… Незнакомец выглядел чуть старше Мориса – лет тридцать пять, от силы под сорок. А вот глаза – много старше. Старше, чем глаза обычного зрелого человека. Старше, чем глаза старца. Взгляд этих глаз будто бы смотрел на Мориса из глубины веков, будто бы видел насквозь суть вещей и явлений, и его, Мориса, самую суть. Пронзительный, и одновременно мягкий, спокойный и в то же время цепкий, гипнотизирующий, магнетический, бездонный – это был нечеловеческий взгляд. Морис вдруг вспомнил, как порой мечтал о том, чтобы в реальной жизни – такой обыденной и скучной! – произошло нечто по-настоящему странное, потрясающее, нечто из ряда вон… И вот, сейчас это из ряда вон стояло перед ним и улыбалось, протягивая ему ладонь… На которой не таяли снежинки. Волосы у Мориса под шляпой стали дыбом.

– Не могу не порадоваться, мистер Эрванд, тому, что вы хотя бы бояться способны, – добивая его беззаботным спокойствием, сказал незнакомец. – Страх, как и боль, есть свидетельство того, что вы всё же ещё живы… Дайте же, наконец, руку. Я торжественно даю слово, что, так уж и быть, не съем вас заживо и не утащу в Шмаару.

При этом он улыбнулся такой открытой, обаятельной улыбкой, что Морис невольно улыбнулся в ответ, несмотря на всю экстраординарность ситуации. В ясных, нефритово-зелёных глазах существа не было ни тени враждебности или превосходства – только чуть лукавая усмешка.

И Морис протянул руку.

Глава 1. Явление

33 Йат, г. Анвер, континент Эрендер

– Привет, народ.

– Здорово. Я – Антон. Это Лёха, Андрей, Илья.

– А я Тэйсе.

– А ника нормального нет, что ли?

– Не-а.

– А что так? Нравится с обывательским именем ходить?

– Да нет… Как-то не срослось.

Тэйсе присел рядом с ребятами. Закурил. Ну что ж. Вот он и в Москве. Само это название сладко ласкало слух. В круглом, как труба, и таком же длинном колодце разрушенной мостовой башни висела серая завеса – наверху лестница была завалена, и дым наружу не вытягивался. Стены, пол и обломки ступеней, на которых расселись парни, были каменными, сырыми. Дыхание вырывалось изо рта паром и смешивалось с табачным дымом. Тэйсе замёрз, и ему было не по себе. Вот, с самого начала не заладился разговор… А ведь Раэлин говорил ему, что здесь принято называть друг друга придуманными именами. Как же он так сплоховал… Не подумал о том, что надо подыскать себе подходящее прозвище.

Его приятель Раэлин, в тусовке известный как Сергей, встретившись с корешами, тут же забыл о нём и стал увлечённо обсуждать с Лёхой, Ильёй и Андреем новую книгу из серии «Приключений на Земле». Тэйсе никого здесь кроме Раэлина… Тьфу – Сергея! – не знал и поэтому неловко сидел на ступеньке, не представляя, куда и на кого смотреть, и стоит ли встревать в разговор, и если да – то что же сказать-то? Хорошо хоть, можно не заботиться о том, куда девать руки – пальцы заняты сигаретой.