Бремя Милосердия (СИ)

Он прижал руку к груди. Острые грани Звезды Ордена впились в кожу, и по пальцу побежала холодная серебристая капля крови.

Это – не обычная игра. Эта игра пахнет смертью.

35 Йат, Анвер

Широко раскинулся Тайн. Туда и сюда между островами и берегами снуют по нему лодки, развозя по причалам пассажиров. Причалы и набережные громоздятся фасадами разноцветных, разных по высоте и форме зданий, здесь и там пестрят оригинальные, стильные и порой остроумные вывески заведений, маня зайти внутрь. За восемнадцать лет, прошедшие со дня принятия запретившей супермаркеты и магазины Декларации, повсюду место уродливых, суетливых торговых центров заняли уютные рестораны, ресторанчики, кафе, питейные, столовые, бутербродные, закусочные… Всех возможных форматов и ценовых категорий, от аристократических клубов до грошовых столовых, разных кухонь, разных стилей – только выбирай. И, конечно, больше всего заведений всех мастей облепило набережные Тайна.

На самом бойком месте, на набережной Лидии Мессингер, 14, зажатый меж старинных особняков, приютился ресторанчик. Не слишком большой, вовсе не вычурный, – но едва ли не самый известный в Анвере. Официально место называлось «Все секреты Джулии», но все в столице и далеко за её окрестностями всегда называли его исключительно «у Эви». Отчасти потому, что за всю историю существования ресторана никто так и не выяснил, кто же такая Джулия и какое отношение имеет она к вывеске, а отчасти – потому что образ хозяина всегда был частью образа заведения. Строгий, подтянутый, слегка прихрамывающий ресторатор часто сам встречал гостей, был немногословен и приветлив. А его кухня – исключительно на высоте. К каждому из праздников годового Восьмеричного круга он изобретал новое блюдо. Каждый посетитель стремился засвидетельствовать хозяину своё почтение и благодарность за прекрасно проведённое время. Мэтр Эви никому не отказывал в общении, выслушивал мнения, рассуждения и излияния, знакомился, вникал… Так уж получалось, что его знали все. И он знал всех.

Это было одно из немногих мест универсальной публики – здесь любили посидеть и представители аристократии, и учёные находившейся неподалёку Академии, здесь регулярно собирались несколько столичных филологических и философских кружков, а помимо всего прочего сюда стекались, как на паломничество, гурманы всех званий, социальных классов и занятий. Пассажиры лодок и гондольеры побогаче брали на вынос знаменитую выпечку «от Эви», парочки забегали за мороженым… Словом – нигде больше не сыскать было бы столь разношёрстной публики.

Тридцать пятый день месяца Йат выдался студёным и ветреным. Туман, лёгший ночью, схватился морозом, превратив мостовые в каток, зябкий ветер гонял сухую листву, струилась позёмка. Небо, с трудом просветлевшее к полудню, тут же начало темнеть. Уютный ресторанчик под вывеской с портретом улыбающейся немолодой дамы был заполнен до отказа. Любому прохожему в такой неприветливый день хотелось зайти в тепло и заказать чашку горячего шоколада – или чего покрепче.

Очевидно, именно таким желанием руководствовался очередной посетитель – ничем не примечательной внешности человек в сером пальто. Свободных столиков не было, но мэтр Эви, хозяин заведения, тут же обратился к нему и проводил его в дальний конец зала. Там за маленьким столиком для двоих сидел представительный господин средних лет. Дорогой чёрный костюм-тройка, тёмные очки, совершенно скрывающие глаза, толстая сигара и элитный виски – парочка аристократов по соседству полагали, что джентльмен из академических кругов, а несколько учёных, собравшихся за соседним столиком, были уверены, что он из числа аристократов.

Неприметный человек коротко поздоровался и сел за столик, заказав горячий шоколад.

– Выкладывайте, – кивнув, произнёс человек в чёрных очках. Голос у него был необычный – мягкий, словно бархатный, со странными обертонами.

– Проверено всё, сэр, – сказал пришедший. – Этого человека нет ни в одной из баз данных Империи.

– Вы уверены? – Спросил его собеседник, затягиваясь.

– Не был бы уверен – не пришёл бы. Все данные по неприкасаемым Ламби, отдельно – по тем из них, что носят на лице отметки.

– Умерших проверяли?

– Да, сэр.

– И этот человек не покидал пределы Марки, верно? Но при этом в Марке его нет?

– Всё куда сложнее. Согласно документам, такой человек вообще не рождался, не жил и не умирал на территории Империи за последние 100 лет.

– А раньше? – Усмехнулся человек в очках.

– А раньше нет данных, сэр.

– Хорошо. – Господин в очках отсалютовал собеседнику стопкой виски и осушил её. – Вы пока свободны. Проверьте ваш счёт.

Его собеседник молча кивнул и, оплатив напиток, вышел из ресторана. А господин в чёрных очках остался. Несколько минут он курил сигару и пил виски в одиночестве. А потом в кресло напротив, без всяких приглашений, уселся высокий парень в клёпаной кожаной куртке, с очень длинными огненно-рыжими волосами. Он снял с плеча гитарный чехол и аккуратно повесил его на спинку кресла.

– Приветствую, мой друг, брат и наставник.

– Здравствуй, дружище.