Бремя прошлого

Адаме, красивой, молодой женой одного из богатейших и известнейших людей Бостона. Лилли представила себе на минуту, как будет выглядеть в роли его жены, и ей захотелось плакать. Он годится ей в отцы. А она так молода, так молода, несмотря на то, что с нею произошло, в ее сердце всегда жила надежда, что когда-нибудь появится кто-то, кто ее спасет.

Лилли бросилась на кровать и расплакалась, чего давно не бывало. Она не плакала, даже получив письмо Сил с ужасным известием о том, что умерла ее мамми. Потом Лилли вытерла слезы и сказала себе, что не должна быть такой слабой. Может быть – да, только «может быть», – если бы она стала госпожой Джон Портер Адамс, па простил бы свою блудную дочь, и она смогла бы снова поехать домой, в Арднаварнху.

Лилли избегала господина Адамса целую неделю и посылала к нему маленькую горничную, боясь его страстных глаз, ожидавших ответа. Она проводила без сна одну ночь за другой, думая о том, как сложится ее жизнь, если она станет его женой. Она будет хозяйкой этого дома, а не простой экономкой у его хозяина, сможет распоряжаться деньгами и обретет соответствующее положение в свете, сможет делать все, что ей захочется, в этом мрачном, старом доме: развлекаться, устраивать приемы… Все будет почти так же, как в былые времена.

Однажды вечером Лилли направилась в библиотеку. Постучала в дверь и дождалась его ответа:

– Войдите.

Джон Адамс сидел за своим письменным столом у дальнего окна, выходившего в сад. Он в волнении вскочил на ноги, когда она прошла уже полкомнаты и остановилась перед ним с прямой спиной и гордо поднятой головой.

– Итак, Лилли? – произнес он.

– Я принимаю ваше предложение, господин Адамс, – спокойно проговорила она. – Я буду очень счастлива стать вашей женой.

Двумя неделями позже в простой, но очаровательной церкви на Парк-стрит состоялась негромкая свадьба. На невесте был плотно облегавший жакет из голубого рубчатого шелка поверх расклешенной кремовой шелковой юбки. У шеи сверкала большая брошь с сапфиром и бриллиантом – свадебный подарок мужа. Гостей не приглашали, а свидетелями были два посторонних человека, которых позвали с улицы. Рука Лилли дрожала, когда она ставила свою подпись в метрической книге. Она была так бледна и так нервничала, что ее новоявленный муж обнял ее за талию, стараясь успокоить.

– Вы сделали меня счастливейшим человеком на свете, – сказал он ей, когда они отправились в двухнедельное свадебное путешествие в Вермонт.

Старая гостиница «Колониел инн» была скромной и очень уютной. Если хозяева гостиницы и были удивлены разницей в возрасте невесты и жениха, то не показали виду, провожая их в заранее заказанный профессором номер с двумя спальнями.

Джон Адамс оставил Лилли одну в ее комнате, чтобы она могла переодеться к обеду. Лилли уселась на покрытую белым покрывалом кровать, с ужасом думая о своей брачной ночи. Ее охватила паника, она дрожала от страха, вспоминая жестокого Роберта Хатауэя. Лилли знала, чего ожидают от нее этой ночью, и знала также, что не сможет переступить через это. Все это было ужасной ошибкой. Ей не следовало выходить за него замуж. Она в очередной раз как следует, не подумала, но теперь уже слишком поздно.

Она думала о том, насколько ей было бы легче, если бы он был молодым человеком, и вспоминала Финна, такого смуглого и полного жизни, смотревшего на нее такими жадными глазами. Но Джон был стар. Волосы его были седыми, руки бескровными, а тело… она содрогнулась, не в силах продолжать думать об этом. «Он джентльмен, – напоминала она себе, – и все будет хорошо». Потом она вспомнила другую Лилли, семнадцатилетнюю звезду в день ее первого бала, которой предсказывали счастливое замужество. Она могла выйти замуж за любого из дюжины красивых молодых людей, и вот – посмотрите, до чего она дошла.

Голова у Лилли болела, и она, подбежав к окну, распахнула его настежь. Холодный вечерний воздух наполнил ее легкие. Она говорила себе, что только что вышла замуж за одного из самых выдающихся мужчин Бостона, что он умен, культурен и богат. Напоминала себе, что станет одной из знатных бостонских леди, столпом общества, наконец-то навсегда расставшись со своим предосудительным прошлым. Говорила себе о том, что будет давать званые обеды для друзей мужа и приглашать на вечерний чай знатных леди, а может быть, и даст большой бал. Ее муж любит путешествовать, и она будет его сопровождать. Она будет заказывать роскошные платья у парижских кутюрье: у Уортса, Панкина и Дусэ. И молодая госпожа Адамеспотрясет весь Бостон своей красотой, вкусом и утонченностью. И может быть, ее, наконец, простит па.

Прочно зафиксировав в сознании эту картину блестящего будущего, она надела к обеду мягкое зеленое платье из облегающего шелкового муслина с широким вырезом, открывавшим плечи, повязала лиловый атласный пояс и приколола у талии букетик фиалок. Волосы собрала наверху, заколола их небольшими жемчужными булавками и, когда в дверь постучал муж, высоко подняла подбородок, глубоко вздохнула и объявила, что готова.