Бремя раздора

В трех днях пути верхом, что ныне войско могло бы пройти в лучшем случае за пять, во время привала, когда уж опустилась ночь, еще одна плохая новость настигла Флейма – гонец, отправленный верным соратником Аском, поведал о возвращении сына лорда Дарона Флейма в Файрфорт.

– Фейлн в Файрфорте? Пусть поиграет в лорда, мы доберемся до дома, и я выставлю его вон.

– Вернулся не милорд Фейлн, милорд Флейм. В Файрфорт возвратился милорд Верд Флейм.

– Верд?! Я уж и не ожидал его увидеть живым. О да, мальчишка, верно, вновь развлекается и наслаждается обществом женщин и вкусными блюдами – наверстывает циклы плена…

– Нет, милорд Флейм.

– И что же он тогда делает?

Гонец замялся. Тому, кто являлся с плохими новостями, нередко приходилось получать увечья или лишаться жизни за переданную информацию. Зейир понимал, что мужчина боится – уже четверо из гонцов нового правителя не пережили донесения о том, что лорду приходилось не по нраву. Но простолюдины – разменная монета, не способная ни на что, кроме службы. А как именно служить – решают те, что рождены править.

– Из тебя силой выбивать каждое слово? Говори!

– Милорд Верд Флейм провозгласил себя правителем Великой Династии. Он собирает сторонников.

Пламя от костров за спиной Зейира взмыло вверх.

Шау

Лекари неустанно следовали за правительницей Ветви Лоудбелл. Они не оставляли леди ни на минуту днем, а по ночам стояли на страже у ее дверей.

Шау ненавидела их. Всех. Лекари, Гроссмейстер, Серые рыцари, Йарен и другие советники – они лишь болтали, но ничего не делали. Они считали хозяйку Ворнингбелла душевнобольной, перешептывались, продолжали жалеть мать, потерявшую сына и мужа, вещать о проклятиях, а особо рьяные и благочестивые обещали молиться за свою госпожу всем Богам.

Леди слышала, что говорят люди, видела, как они смотрят, и от этого становилось лишь хуже.

После того как она побывала в теле Велеса, когда убедилась, что ее наследник, ее первенец жив, Йарен первым узнал об этом. Главный советник Ворнингбелла и рода Лоудбеллов помогал отцу Шау, Отто и леди, но ничего не хотел делать, чтобы помочь Велесу.

– Йарен! Йарен, я видела Велеса, мой сын жив!

Ей вновь, перед приходом советника, положили на лоб тряпку, что отвратно воняла лекарскими травами и оставляла на коже оранжевые пятна, которые не смывались в течение цикла, а то и двух, сколько бы их ни терли туго сплетенными пучками травянистых лиан.

Шау стащила свой компресс, что должен был ее успокоить, но вместо того лишь раздражал.

– Йарен, он жив, и его держит в плену этот рыцарь, Саттон. Он похитил моего мальчика, он издевается над ним, он…

– Миледи, я слышал, что вы лишились чувств. Горе утомило вас, и вам требуется покой.

– На кой мне сдался покой, если мой сын в плену? – Она сжала в руке тряпку, и пара капель упала на постель. Леди поднялась на ноги и бросила компресс в ночной горшок. – Он страдает. Йарен, мы сейчас же отправимся в Санфелл – вели седлать лошадей.

– Миледи, я тоже верю, что милорд Лоудбелл жив и мы вскоре найдем его. Вам незачем ехать в Санфелл. На улице дожди, ваше здоровье не выдержит поездки.

Шау не была способна справиться с чувствами – она металась по покоям, наспех кидая свои вещи, что могли бы, по ее мнению, пригодиться для похода, на кровать. Советник тактично отводил взгляд, предпочитая созерцать пол, а не женские корсеты, чулки, рубахи и юбки.

– Миледи, я бы посоветовал вам поспать. Я позову слуг, чтобы навести порядок и помочь вам подготовиться ко сну. – Он направился прочь из покоев.

Леди разъяренной кошкой бросилась ему наперерез и прислонилась к двери спиной.

– Вы не уйдете. Йарен, вы служили моей семье с молодости, вы знаете меня с самого рождения. Я росла у вас на глазах, взрослела… Вы нянчились со мной, вы были рядом, когда я лишилась отца, когда встретила Отто. Вы помогли нам советом, как поступить, чтобы быть вместе, и были главным гостем на нашей свадьбе. Вы были со мной и смотрели, как рос мой сын, как росла моя дочь. Вы знаете меня лучше, чем кто-либо! Неужели вы не понимаете, что это не блажь? Я здорова, мой разум чист и не замутнен, мои помыслы не испорчены болезнью. Я говорю вам правду – я видела своего сына.

– Я не обвиняю вас во лжи, миледи, ни в коем разе!

– Тогда почему вы все еще настаиваете на отдыхе и не желаете направляться со мной? Ох, верно, я поняла! Вы боитесь дождей? – Шау устыдилась – она совершенно не думала о здоровье советника. Тот был уж совсем стар, всю свою жизнь леди знала Йарена, она видела, как у него прибавляется седых волос, и ее сердце сжималось, когда она слышала, как с каждым годом старик все больше хрипит, все тяжелее дышит, и понимала, что он все медленнее ходит. Почему же она позабыла об этом сейчас? – Я понимаю, ваше здоровье не позволяет вам сопровождать лордов, как ранее, но мне была бы полезна ваша помощь. Если вы желаете помогать здесь и отсюда, из Ворнингбелла, я приму это. Я не стану принуждать вас, но мне нужна ваша поддержка. Мне нужна помощь, Йарен. Скажите, что верите мне!