Бремя страстей

Рекс Бьюкенен к своему тридцатипятиле­тию получил в качестве шутки подарочный сертификат на право изучения его руки и пред­сказание его судьбы со стороны Санни Мак­кензи. Санни знала, что сертификат, написан­ный ею на обычной открытке цветными каран­дашами, может вызвать лишь усмешку Рекса Бьюкенена и что он, владелец лесопилки и са­мый богатый и могущественный человек в ок­руге, никогда не станет показываться в малень­ком фургоне, ржавевшем на берегу ручья. Но, поддавшись на уговоры нескольких шутников с лесопилки, которым она гадала по руке, по­смеяться над их хозяином, Санни поместила сертификат в конверт и, заклеив его красным воском, отправила. Когда два месяца спустя Рекс тихо постучал к ней в дверь, она была несказанно удивлена его приходом.

Он подал ей свою большую крепкую руку, и она немедленно почувствовала его душу. По­рой даже ей не всегда удавалось докопаться до души человека, но не так было с Рексом. Рука его была теплой, пожатие крепким, пальцы способны и на жестокость, и на нежность.

А когда она взглянула в его ясные голубые глаза, то сразу же ощутила его грусть, даже тоску и поняла, что жена холодна к нему.

— Вы несчастливый человек, — сказала она со свойственной ей прямотой.

— С чего вы взяли?

— Я знаю.

Он попытался высвободить свою руку, но она цепко держала ее. Этот человек вызвал в ней интерес.

— Да, вы несчастливы,— повторила она задумчиво.

— Конечно же, я счастлив,— возразил Рекс.

Она разжала свои пальцы.

— Вы любите жену и сына, но вы несчаст­ливы.— Она увидела, как гневно сузились его глаза.— Вы уже давно, давно не были счаст­ливы…

—- Вы ничего обо мне не знаете!

—       Я чувствую скорбь и подозритель­ность.

—       Кто подстроил эту шутку? Рой? Нет, Гарольд. Держу пари, что это Гарольд, не так ли? — спросил он, а когда она не ответила, он схватил ее за плечи и хорошенько тряхнул.— Это Гарольд Кертен, точно? Идиот! Напыщен­ный мерзавец. Я завтра же уволю его…

—      Он не имеет никакого отношения к то­му, что я говорю. Я говорю то, что есть.

—      Тогда вы сошли с ума.

—      Вы же сами пришли ко мне,— невоз­мутимо заметила она, и его пальцы, сжимав­шие ее плечи, ослабли.— Вы пришли сюда, потому что несчастливы. Потому что не спо­собны заставить вашу жену полюбить вас.

Бьюкенен глубоко вздохнул, и кулаки его разжались.

— Вы ничего не знаете…

—       Я знаю о вашей вине. О первой брачной ночи и… о пожаре… о сгоревшем платье.

—       О Господи…— прошептал он, и гнев его сменился изумлением. — Но ни одна живая душа не знает…— Он с подозрительностью оглядел комнату, как бы опасаясь быть услышанным. — Значит, здесь была Лукреция,— сказал он.— Боже мой, она многое поведала вам…

— Я никогда не разговаривала с вашей женой.

—       Но она обещала, заставила меня по­клясться, чтобы я молчал!..— Казалось, он не слышал ее.

—       Я вижу боль в ваших глазах, Рекс Бью­кенен.

—   Ради всего святого, что же это такое? — Он отпрянул назад, споткнувшись о стул.

— Вы страшитесь будущего, но хотите знать, что вас ждет впереди.

Он был в смятении.

—       Я… я не верю во все эти фокусы-покусы. Все это… белиберда! Каждую неделю я хожу к мессе,— выкрикнул он, причем в его голосе появились истерические нотки. Затем ударил себя кулаком в грудь. — Я верю в Бога!

—       Знаю, что верите. По вашим глазам ви­жу, что вы верующий человек. То, что я делаю, не имеет никакого отношения ни к Богу, ни к сатане. Темных сил вы действительно бо­итесь, но Люцифера здесь нет. Я не ведьма.

— Надеюсь, что нет.

— Я даже не могу объяснить, что вижу,— сказала она, пожимая плечами. — Ну так что, желаете заглянуть в будущее?— Санни обо­дряюще улыбнулась этому сильному человеку, до удивления богобоязненному и терзавшему­ся чувством вины. — Это могло бы облегчить вашу душу.

Она увидела, как лоб его покрывается по­том, и ощутила его страх, самый настоящий страх.

— Даже если вы не верите, вам не помеша­ет выслушать меня. В конце концов, это лишь шутка, верно? Довольно невинная.

Взгляды их пересеклись, и она почувствова­ла, что несмотря на колебания, Рекс Бьюкенен готов бросить вызов тем демонам, которые терзали его сердце. Он расправил плечи, види­мо, взяв себя в руки,— сильный властный человек, знающий о своем влиянии.

— Ну что же. Почему бы нет? — усмехнул­ся он, уселся на стул и доверчиво протянул руку. Санни коснулась его запястья и сразу же ощутила беспокойную энергию, которая пуль­сировала у него в крови, подпитываемая созна­нием вины и соблазном пересечь черту между добром и злом.

Все было отражено на его ладони. Она читала по ней с такой же четкостью, как если бы видела круги на воде.

— Ваша жена не любит вас, — просто ска­зала она, печалясь за него.

Он попытался отодвинуться, но не смог.

— Это ложь.