Бремя тела

— Что значит, ладно? — Ксения вскинула руками. — Нет, у меня даже в голове не укладывается, как такое можно говорить! Что я о чем-то знаю и будто бы сплю, не пойми с кем ради того, чтобы сдать сессию! У тебя все к одному сводится, ты не замечала?

Надя села на кровати и смотрела на Ксению. Она пыталась оправдаться, но это совсем не значило, что при этом она пыталась отказаться от своих сомнений и подозрений. Надя высказала их случайно, если бы не две бутылки пива и не духота, то все эти ее гипотезы так и остались бы исключительно ее личным достоянием.

Впрочем, обойтись без обиды и дурных мыслей на месте Нади не смог бы и всякий другой. Конечно, Надя подходила к делу довольно несерьезно, часто пропускала занятия и предпочитала списать у кого-нибудь уже готовый конспект, нежели сидеть на лекции и скрупулезно все записывать. Самостоятельно Надя занималась тоже довольно редко: жесткий диск ноутбука, который она хранила под изголовьем матраса, был набит скачанными фильмами, в основном боевиками и сомнительного качества комедиями. Она любила вечером нажарить себе целую сковороду картошки, принести ее в комнату, и, поставив перед собой ноутбук с включенным фильмом, медленно и вдумчиво жевать, периодически вскакивая и что-то восклицая, тыча пальцем или вилкой в экран. Ксения в это же самое время, пересиливая голод, сидела за учебниками, что-то писала или набирала текст на своем компьютере.

— К чему это все сводится? — недоуменно спросила Надя.

— Догадайся сама, раз умная такая и версии всякие свои строишь!

— Не поняла.

— К сексу, вот к чему, — с трудом выдавила из себя Ксения и почувствовала, что краснеет еще сильнее. — Ты меня уже достала с этими своими бесконечными намеками. Не нужен мне секс, мне противно даже думать об этом. Как назло, ты и Дашка постоянно меня корите тем, что у меня нет парня, и не было его никогда, что у меня нет личной жизни, ну и всякое такое, что я дура, потому что не лезу в штаны к первому встречному. Хотя я прошу тебя замолчать, не трогать меня с этим. А то, о чем ты мне только что сказала, это вообще чудовищно! Если ты хотя бы кому-то про меня такую грязь посмеешь сказать, я…

Что Ксения ей могла сделать? По большому счету ничего, учитывая ее довольно мягкий характер. Да и как можно было убедить Надю в том, что все ее пятерки на экзаменах получены абсолютно честно и столь же честно она будет получать весь следующий семестр двойную стипендию? Никак, ведь Надя, в отличие от нее, сдала сессию на все тройки и никакой стипендии получать не будет. Да и вообще, в группе, где училась Надя, стипендию будет получать только Ванька Михельсон, да и то обычную, а не повышенную.

— При чем тут секс! — Надя ответила с нескрываемой горечью в голосе. — Ксюха, если бы ты знала, как я тебе иногда завидую. Вот только не говори, что это не так. Ты же умная, тебе все дается легко, шутя. Ты представь только, что я тоже сдала на пятерки. Представляешь? Вот и я представить не могу.

— Почему же, вполне возможно, если захочешь, соберешься и подготовишься, как следует, то сдашь без проблем.

— Ты реально считаешь что я могу? — чуть сгорбившись, Надя водила ладонями по лицу. — Нет, Ксюха, мне это не дано. Жаль только, что парня у тебя нет. Смотрю, как ты мучаешь себя, боишься чего-то. А ведь лучшие годы, Ксюх, уходят. Представь, закончишь ты учебу, начнешь работать, какие-то дела, родня капает на мозг, покоя не дает. А когда сама жить-то будешь? Личную жизнь свою строить когда?

— Не знаю, — расстроилась Ксения окончательно, а потому захлопнула книгу и убрала ее на полку тумбочки, — я вообще сейчас не хочу об этом думать. Ни сейчас, ни завтра, ни послезавтра. Не хочу! И не надо в меня вбивать эти мерзкие мысли про секс, что это естественно, что ничего плохого в этом нет. Не надо меня в этом убеждать. Я сама знаю, насколько это плохо, насколько это отвлекает от самых важных вещей. Это как наркотик, ведь, Надь. Ты можешь отказаться от секса?

— А зачем?

— Ого! Вот заметь, все наркоманы так говорят. У нас во дворе в Череповце жил дядька, который любыми путями, но доставал себе эту дрянь. Ему все говорили: «Бросай!». А он только отмахивался и все равно находил, мол, зачем мне бросать, если все нормально, все получается, и мне от этого хорошо!

— Это совсем другое, Ксюх…

— Ничего не хочу слышать! — Ксения встала и принялась ходить по комнате, не зная, куда себя деть и как загасить все то, что заставляло ее расплакаться, хотя она твердо решила, что не сделает этого.

Под потолком у двери Ксения заметила черное пятно и нисколько ему не удивилась. «А вот и ты! Конечно, только тебя и не хватало здесь. Тоже будешь напоминать мне о том, что в моей жизни нет парня и нет секса, утверждать, что из-за этого моя жизнь полнейшее дерьмо и катится неизвестно куда? Ну, давай, напоминай, что же ты ждешь!» — чем бы ни было, по мнению Ксении, пятно — плодом ее воображения или какой-то реально существующей субстанцией — оно обязательно должно было ей ответить.

И оно ответило, слегка качнувшись и съехав в сторону двери.