Бретер на вес золота

  Стражники изумленно переглянулись, я не стал более задерживать на них свое внимание и направился к дверям, в которые как раз возвращался выходивший вслед за компанией молодых людей охранник Пьер. Он рассказал мне, что на соседнем перекрестке уже почти час ошиваются чуть не два десятка стражников. По-видимому, они ждали первых криков о драке в 'Серебряном олене', чтобы вломиться в трактир и повязать несчастных студиозусов. Репутация у стражников премерзкая, поэтому лишний раз связываться с ними никто не хочет. Вот и Пьер с товарищем не рискнули утихомиривать молодых людей, понимая, что нарушат планы городской стражи.

  - Поймите, шевалье, - вполголоса оправдывался вышибала, возвышавшийся надо мной почти на голову, - мы простые люди, им ничего не стоит расправиться с нами. Вы - другое дело. От вас можно и шпагу в брюхо схлопотать. Стражники же храбрые только с теми, кто сдачи дать не может, а дворян или тех же бандитов Кривого Нэша боятся, как последние трусы.

  После полуночи я поднялся к себе, хотя общий зал трактира был еще полон посетителей. Никто из них агрессии не проявлял, все было тихо-мирно. Однако не прошло и получаса, как за мной прибежал сын одной из кухарок. Пришлось спешно собираться и возвращаться в трактир.

  Двое дворян, весь вечер пившие вместе, из-за чего-то рассорились и сейчас кружили вокруг своего стола со шпагами наголо. Из-за ближайших столов спешно разбегались посетители. Оба настолько пьяны, что беспрестанно шатаются и спотыкаются, что делает их ссору еще опаснее и друг для друга, и для посторонних. Если не остановить сейчас, наверняка прольется чья-то кровь, да и материальный ущерб заведению будет нанесен немалый.

  Кубарем скатившись с лестницы, я вклинился между дуэлянтами, расставив широко в стороны руки.

  - Эй-эй-эй, господа! Разве здесь место для пролития благородной крови?

  С двух сторон на меня с удивлением уставились налитые кровью глаза, с двух сторон нахмуренные брови и хриплое дыхание.

  - Я виконт Риего Альваро де Рамирес, - пропыхтел один из нарушителей спокойствия, гулко стуча себя в грудь кулаком, - я убью этого заносчивого павлина, хотя он и является моим кузеном!

  - А-а, храбрец Рамирес! - его оппонент хрипло рассмеялся, при этом опасно покачнулся и был вынужден левой рукой судорожно схватиться за край стола. - Что же ты, дражайший кузен, не сражаешься один на один? Помощничка позвал?

  - Что?! - в один голос воскликнули мы с Рамиресом.

  - Да я убью вас обоих! - рык виконта был подобен реву разъяренного льва.

  - Эт-то я... убью вас обоих! - заикаясь, ответил кузен и нацелил острие своей шпаги мне в лицо.

  К этому моменту мое раздражение против двух пьяных дураков было уже достаточно велико, чтобы превозмочь стремление решить конфликт мирным путем. Нацеленная же мне в лицо шпага, находящаяся в руках неконтролирующего себя субъекта, определенно переполнила чашу моего терпения.

  Я перехватил левой рукой угрожающий мне клинок, благо, что мои видавшие виды перчатки еще позволяли это сделать, резко дернул его на себя и в то же время двинул кулаком начавшего заваливаться на меня противника под дых. С громким всхлипом тот согнулся пополам, выпустил оружие из рук и упал на пол.

  Заторможенный вином мозг виконта Рамиреса еще не успел осознать случившегося, а я уже перебросил отнятую шпагу в правую руку и приставил клинок к его груди.

  - Вот что, сударь! Сейчас мы с вами и вашим дражайшим кузеном выходим на улицу и улаживаем все наши конфликты в соответствии с дуэльным кодексом. Вперед! - я слегка нажал на шпагу, чтобы убедить оппонента в серьезности моих намерений.

  Он зарычал от ярости, но послушно пошел впереди меня. Замыкал нашу маленькую процессию кузен Рамиреса. Он спотыкался на каждом шагу, не забывая при этом не очень связно ругаться: то грозился обрезать уши своему родственничку, то обещал удавить меня голыми руками и вернуть себе шпагу, то заявлял, обращаясь к какой-то даме, что она, наконец, все поймет, но будет поздно.

  К вящему неудовольствию зевак, неизвестно откуда набежавших поглазеть на острое зрелище, дуэли не получилось. Мои противники с трудом держались на ногах, и фехтовать против них всерьез означало бы просто совершить убийство. Кузен виконта получил свою шпагу обратно, но при первом же движении завалился набок. Пытаясь подняться, он запутался в собственных ногах и снова упал на мостовую. Когда же он все-таки принял вертикальное положение, я ударил его кулаком в скулу. Горе-дуэлянт опять рухнул наземь и затих.

  Виконт де Рамирес оказался чуть более стоек. А может, он просто меньше своего кузена выпил за ужином. Он дважды пытался провести какую-то неизвестную мне размашистую комбинацию, но двигался очень медленно, спотыкался и все время норовил потерять равновесие. Поэтому мне не составляло большого труда вовремя уходить с линии атаки, заставляя оппонента наносить уколы в пустоту. После того как он провалился во второй раз, я завершил нашу схватку двумя ударами кулака в живот и одним - по шее. Рамирес рухнул мне под ноги и затих.