Бреттон-Вудс: ключевое событие новейшей финансовой истории

Вторым после доллара столпом БВС был британский фунт стерлингов. Иллюзия его прочности поддерживалась за счет того, что в 1950-е годы сохранялась валютная зона фунта, он использовался как валюта расчетов на громадном пространстве Британского содружества наций. К началу 1960-х годов процесс размывания валютной зоны фунта был близок к своему концу. Иллюзия прочности британской валюты в первой половине 60-х годов поддерживалась уже с помощью кредитов МВФ (Великобритания была основным получателем помощи от Фонда в то время). Последней «соломинкой», за которую ухватился британский фунт, был кредит Великобритании на 104 млн. дол., предоставленный швейцарским банком UBS в октябре 1967 года. Британское правительство во главе с лейбористом Гарольдом Уилсоном вело переговоры со швейцарскими банками о новом кредите на сумму от 1 до 3 млрд. долларов. Но было уже поздно. 18 ноября 1967 года произошла девальвация фунта стерлингов (понижение курса и золотого содержания на 14,3 %). Эта девальвация потянула за собой девальвации валют 25-ти стран (почти все в свое время входили в валютную зону фунта). Валютные спекулянты в ожидании девальвации британской валюты пытались уйти в золото, но поскольку здесь действовали серьезные барьеры, то они вынуждены были уходить в доллар. В 1967 году в последний раз в рамках БВС наблюдалось сильное повышение курса американской валюты, но оно имело искусственный характер. Логично было предположить, что после девальвации фунта давлению начнет подвергаться доллар.

Но многие аналитики ошиблись. Атакам, как это ни странно, стал подвергаться французский франк. На фоне слабеющего британского фунта французская валюта смотрелась очень неплохо. Французский золотой запас очень хорошо прирос за счет смелых вылазок Ш. де Голля в Америку. Покрытие франка золотом выросло к 1967 году до 80 %. В январе 1967 года Парламент Франции принял закон о полной конвертируемости франка. Для укрепления позиций франка Париж летом 1967 года вышел из ЗП, чтобы не допускать дальнейших потерь «желтого металла». Более того, Париж стал настаивать на проведении реформирования мировой валютно-финансовой системы, предчувствуя, что в противном случае в ближайшее время произойдет развал БВС. Американским транснациональным корпорациям и банкам такая настойчивость не нравилась. Более того, они задумали валютную войну против Франции, решив наказать неудобного для них члена БВС.

В 1968–1969 году была спровоцирована крупная спекулятивная игра на понижение французского франка и повышение немецкой марки. За этой игрой стояли банки Уолл-стрит, ФРС США, американские спецслужбы. Активно использовались методы информационной войны против Франции, распространялись слухи о том, что ее экономика слаба, а франк ненадежен. Одновременно делались намеки на что, у соседа Франции – Германии планируется ревальвация марки. В довершение всего в Париже в мае 1968 года были спровоцированы студенческие волнения. Этакий вариант «французского Майдана». Спекулятивная игра сопровождалась перемещением капитала из Франции в первую очередь в ФРГ, а во вторую очередь – в США. В результате золотовалютные резервы Франции за период с мая по август уменьшились с 6,6 до 2,6 млрд. долларов. Кончилась эта игра 8 августа 1969 года девальвацией на 11,1 % французского франка, она потянула за собой девальвацию валют стран бывшей зоны франка (всего 14 стран). Наконец, 24 октября произошла ревальвация марки ФРГ (на 9,3 %). Таким образом, французский франк по отношению к немецкой марке подешевел в 1969 году на 20 %. После этой большой игры на валютных рынках примерно на 20 месяцев наступило относительное затишье.

Примечательно, что по логике Вашингтона проводить ревальвации и девальвации своих валют должны были любые страны – члены МВФ, кроме США. Помните у А. И. Куприна в повести «Поединок» (1905) родилась «крылатая фраза»: «Вся рота идет не в ногу, один поручик шагает в ногу». Так вот дядя Сэм считал себя тем самым «поручиком», под которого должна подстраиваться «вся рота», т. е. все остальные страны – члены Фонда. А между тем, дяде Сэму надо было или исправлять свой дефицитный платежный баланс, или же проводить девальвацию доллара. Второго требовали от Вашингтона многие страны, но особенно настойчиво Франция. Например, французский экономист и советник президента Ш. де Голля Жак Рюэфф писал в «Уолл-Стрит Джорнэл» (9 июня 1969 г.): «Цена золота была установлена на текущем уровне в 1934 году президентом Рузвельтом. С тех пор все цены в Соединенных Штатах более чем удвоились». На основании этой оценки француз требовал от Вашингтона проведения 100 %-ной девальвации доллара. То есть цена золота должна была подняться с 35 до 70 дол. за тройскую унцию. Для транснациональных корпораций и банков США подобное требование было неприемлемым и даже возмутительным. Ведь они уже давно взяли курс на замещение экспорта товаров экспортом капитала[104], а для этого нужен был завышенный курс доллара.