Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

Увы, но вскоре после окончания Владивостокской встречи ситуация для президента Дж. Форда в самих США резко обострилась. С одной стороны, начались прямые нападки на «Владивостокский договор», а с другой стороны, 20 декабря Конгресс США одобрил закон о торговой реформе с пресловутой поправкой «Джексона — Веника», что вызвало крайне резкую реакцию Москвы, высказанную в личном послании Л. И. Брежнева Дж. Форду 25 декабря 1974 года. Но о том, как развивались советско-американские отношения со второй половины 1970-х годов, мы расскажем уже чуть ниже.

5. Восток — дело тонкое…

а) Советско-китайские отношения в середине 1960-х — середине 1970-х годов

Хорошо известно, что к моменту отставки Н. С. Хрущева и прихода к власти нового «триумвирата» между Москвой и Пекином сохранялось немало острых разногласий, связанных с разнообразными причинами, в том числе и с тем, что китайское руководство ни в каком качестве не желало играть роль младшего партнера СССР как внутри социалистического лагеря, так и на международной арене. «Великодержавные» претензии Пекина возрастали по мере ухудшения советско-китайских отношений, пик которых пришелся на первую половину 1960-х годов, о чем довольно подробно мы писали в нашей прошлой работе «Хрущевская слякоть»[881]. Более того, в целом ряде публикаций китайских ученых утверждается, что чуть ли не с весны 1962 года, когда из Синьцзян-Уйгурского автономного района в Советский Союз бежали 60 тыс. граждан КНР, началась некая «советско-китайская война». Хотя еще тогда специальная комиссия под началом главы Генерального штаба НОАК генерала армии Ло Жуйцина установила, что данный «инцидент» носил стихийный характер и «никакие советские учреждения не имели к нему никакого отношения»[882].

Между тем уже в марте 1963 года в главной партийной газете «Жэньминь Жибао» была опубликована крайне скандальная статья, в которой впервые, по сути, было заявлено о неравноправном характере Айгуньского и Пекинского пограничных договоров, подписанных царским правительством Александра II и правительством императора Ичжу в мае 1858 и в ноябре 1860 годов. За этой статьей вскоре последовала и официальная нота китайского правительства из 25 пунктов, которая была передана советскому послу С. В. Червоненко в июне 1963 года. Это был откровенно провокационный обвинительный документ, направленный против основных установок советской внутренней и внешней политики. Советское руководство ответило на эту китайскую ноту в таком же духе, а уже в июле 1963 года ряд китайских дипломатов были объявлены персонами нон грата и высланы из Москвы за антисоветскую агитацию и пропаганду. Вскоре после этих взаимных «любезностей» в феврале 1964 года состоялся Пленум ЦК, целиком одобривший доклад М. А. Суслова «О борьбе КПСС за сплочение международного коммунистического движения», где все китайское руководство было прямо обвинено в расколе «коммунистического движения и в империалистических амбициях, тщательно скрываемых за политикой помощи народам, борющимся против колониализма»[883]. Кроме того, в Москве столь открытую враждебную позицию Пекина расценили как прямое посягательство на территориальную целостность СССР, что впервые заставило высшее советское руководство крепко задуматься о существовании потенциальной военной угрозы со стороны «великого восточного соседа». Поэтому с лета 1963 года Москва не только усилила военные группировки на советско-китайской границе, в частности на территории Дальневосточного и Забайкальского военных округов, но и заключила специальное соглашение с Монголией об оказании ей помощи в укреплении южной границы с Китаем.

Вместе с тем вскоре Н. С. Хрущев поддержал предложение главы КНР Лю Шаоци о начале переговоров по уточнению линии государственной границы по реке Амур, которые были начаты в феврале 1964 года. Однако уже летом того же года они были заморожены по причине того, что в беседе с японскими журналистами Мао Цзэдун открыто заявил о возможности «предъявить СССР счет за территории к востоку от Байкала», которые были незаконно захвачены Российской империей 100 лет назад. Хотя официально Пекин и не выдвинул каких-то конкретных территориальных претензий к Москве, тем не менее она назвала это заявление великого кормчего «абсурдным»[884]. Между тем уже в октябре 1964 года, когда Китай произвел первое испытание собственной атомной бомбы, в официальном сообщении ИА «Синьхуа» было заявлено, что это испытание было произведено «во имя защиты суверенитета, против угроз США и великодержавности СССР»[885].