Брянский капкан

– Товарищ Берия, – покачав головой, сказал Сталин, – король Георг и его семья ни в коем случае не должны попасть в руки нацистов. Запомните – ни в коем случае! От этого может зависеть как дальнейшее положение на фронтах, так и весь последующий общемировой политический расклад.

– Для спецмероприятий по плану «Денеб», – сказал Берия, – нами подготовлена спецгруппа ОСНАЗа Ставки под командованием гвардии полковника Гордеева. Часть группы состоит из бойцов войск спецназначения ГРУ, пришедших к нам из будущего, остальные бойцы – это наши проверенные и подготовленные товарищи с большим боевым опытом. Руководить группой будут от ОСНАЗа Ставки гвардии полковник Александр Александрович Гордеев, и от НКВД – присутствующая здесь комиссар третьего ранга Нина Викторовна Антонова. Дипломатическое сопровождение возложено на товарища Громыко. Вылет к месту назначения – на транспортно-десантной модификации самолета Пе-8, бортовой номер 42015, переоборудованного для доставки групп специального назначения в глубокий тыл противника.

– Очень хорошо, – сказал Верховный, – товарищ Громыко достойно показал себя на переговорах с турецким правительством о проходе нашей эскадры через Черноморские проливы. Скажите, товарищ Молотов знает о сути и назначении его миссии?

– Нет, товарищ Сталин, – ответил Берия, – не знает. Мы не можем допустить утечки важнейшей информации, и потому посчитали нецелесообразным информировать НКИД о сути данной миссии. Товарищ Громыко откомандирован в Ставку для выполнения конфиденциальных дипломатических поручений Верховного Главнокомандующего.

– Да, – укоризненно покачал головой Сталин, – Наркомат иностранных дел у нас «течет», причем очень сильно. В связи с этим товарищ Майский нужен нам здесь, в Москве, живой и здоровый, и как можно скорее. Мы должны задать ему немало неприятных для него вопросов.

– Товарищ Сталин, – сказал Берия, – нам удалось решить вопрос с отзывом товарища Майского в Москву для консультаций по линии НКИД в связи с неопределенной политической линией нынешнего правительства Британии. Он вылетит обратным рейсом на том же самолете, который доставит в Лондон спецгруппу. А в Москве его уже будут ждать наши люди и отвезут его не в здание НКИД на Кузнецком Мосту, а в соседнее здание на Лубянке. Ибо большевистская мудрость гласит – сколько старого троцкиста ни корми, он все равно будет какую-нибудь гадость нам готовить.

– Хорошо, товарищ Берия, – сказал Сталин, – буду ждать вашего доклада по этому делу. А сейчас давайте вернемся к нашим британским делам. Товарищ Громыко, скажите, задача, поставленная вам, понятна?

– Так точно, товарищ Сталин, – ответил Громыко. – Я должен убедить короля Георга не проявлять ненужное в данном случае геройство, а вместе с семьей эвакуироваться в Советский Союз на подводной лодке вместе с персоналом нашего посольства…

– Кстати, товарищ Берия, – сказал Сталин, – расскажите товарищу Громыко – какую судьбу заговорщики уготовили для нынешнего короля и его близких.

– По имеющимся у нас данным, – сказал Берия, – по планам заговорщиков, королю Георгу Шестому, его жене и обеим дочерям уготовано заключение в Тауэре и смертная казнь путем отсечения головы. Вместо него на престол должен взойти его брат Эдуард Восьмой, весьма лояльно настроенный по отношению к нацистской Германии.

«Пусть всходит, – подумал про себя Верховный, – этот переворот в какой-то мере нам даже на руку. Пусть Гитлер думает, что этим ходом он обезопасит себя от удара союзников в спину. Наивный глупец! Уж мы-то знаем, что судьба этой войны решается исключительно на советско-германском фронте, и что в ТОТ РАЗ мы фактически сумели разгромить Германию еще до открытия Второго фронта.

Теперь, с новыми знаниями, опережающими развитие событий решениями, а также куда меньшими нашими и куда большими немецкими потерями, мы обязаны не просто разгромить Германию, но еще сделать так, чтобы никто не смог украсть у Советского Союза плоды победы в этой войне. Необходимо, чтобы наша экономика сравнялась по своей промышленной мощи с американской. К тому же пронацистский переворот в Британии устранит с политической сцены эмигрантские правительства Чехословакии, Польши, Норвегии и месье де Голля вместе с его “Свободной Францией”.

Пора уже задуматься о том, что будет после войны, и планировать внутреннюю и внешнюю политику на годы вперед. В ТОТ РАЗ он, Сталин, за этим не уследил, и итог был вполне закономерен. На ЭТОТ РАЗ он будет гораздо умнее и дальновиднее, и может планировать как минимум на полвека вперед. Если противостояние с миром капитала неизбежно, то пусть это будет противостояние на равных, а не отчаянная попытка первого в мире государства рабочих и крестьян выстоять под страшным давлением объединенного Запада. Тот, кто нам мешал, тот нам в этот раз поможет».