Брянский капкан

Он послал в Брайтон секретаря посольства, и тот на три дня забронировал отель «Гранд Брайтон», расположенный в двух шагах от набережной и причала – одного из самых больших причалов в Европе.

Правда, сейчас жизнь в этом курорте замерла, побережье патрулировали сторожевые корабли Ройял Нэви, а вдоль пирса стояли зенитные орудия, которые можно было использовать и для противодесантной обороны. Но в данный момент в Брайтоне мало кто верил в то, что нацисты попытаются высадить морской десант. Сейчас не сороковой год, и Гитлеру совсем не до этого. Он воюет на Восточном фронте, где ему в последнее время начало очень сильно доставаться от русских. В связи с этим британские солдаты, в основном из резервных частей, набранных из местных ополченцев, несли службу спустя рукава, больше просиживая по пабам, чем находясь в казармах и на боевых постах.

Секретарь посольства довольно легко забронировал весь отель, так как большинство номеров в нем из-за военного времени сейчас пустовало. Узнав, что в их заведение должны прибыть сотрудники советского посольства, служащие отеля обрадовались. И даже не столько щедрым чаевым, которыми славились русские, сколько тем, что смогут лично выразить свои чувства советским людям, не покорившимся наглым гуннам и продолжающим сражаться с ними, и наносить вермахту одно поражение за другим.

И вот сегодня утром посол Майский получил еще одну шифрограмму из Москвы. В ней говорилось, что сразу же после ее получения он должен приступить к немедленному выезду всего персонала посольства в Брайтон. То, что этот выезд, больше похожий на срочную эвакуацию, нужно провести незамедлительно, в полученной шифрограмме подчеркивалось особо. Сам Майский вечером должен был прибыть на аэродром Хитроу для встречи прибывающей из Москвы специальной дипломатической миссии под руководством личного посланника Сталина Андрея Громыко. Цели и задачи прибывающей миссии в шифрограмме не разглашались, и было совершенно непонятно – каким образом она была связана с ожидающимся налетом на Лондон.

Еще после получения первой шифрограммы Майский попытался было разузнать о предстоящем налете нацистских самолетов у своих британских знакомых из штаба королевских ВВС, но и там никто не смог сообщить советскому послу что-то хоть более или менее вразумительное. Иван Михайлович уже успел заметить, что после таинственной и скоропостижной смерти Черчилля в правительстве Соединенного Королевства словно что-то надломилось. Новый премьер Эттли, пришедший на смену Черчиллю, и в подметки не годился своему предшественнику. Майский вдруг подумал, что случись сейчас новый Дюнкерк, англичане могли бы пойти и на перемирие с Гитлером. Ведь только несгибаемая воля и упрямство «Железного борова» спасли тогда Британию. Особо эти унылые настроения усилились после наглой немецкой операции по захвату Фарерских островов, которая наглядно показала, что британский лев уже не тот, а гунны отнюдь не утратили способностей к проведению дерзких наступательных операций.

Своими сомнениями Майский поделился с военным атташе посольства полковником Иваном Андреевичем Скляровым. Тот внимательно выслушал посла, но ничего в ответ не сказал и лишь пожал плечами. Полковник был куда лучше информирован, чем Майский, так как, помимо налаживания военного сотрудничества с британцами, занимался и другими делами, которые обычно было не принято афишировать. Полковник Скляров по совместительству возглавлял советскую разведывательную сеть в Британии и был более известен сотрудникам резидентуры под псевдонимом «Брион».

Но Склярову также было известно, что хоть Майский и был хорошим дипломатом, но у него имелся один весьма серьезный недостаток – он не умел держать язык за зубами. Излишняя развязность и болтливость уже не раз подводили Ивана Михайловича. К тому же по своей линии связи Скляров тоже получил сообщение, где ему категорически запрещалось сообщать Майскому какую-либо информацию о готовящемся в Лондоне пронацистском мятеже. Полковнику предписывалось обеспечить безопасность сотрудникам дипломатической миссии и вместе с ними отбыть в отель в Брайтоне. Там он должен выйти на связь с присланным из Москвы человеком и ждать. Чего именно ждать – этого полковник пока не знал. Единственно, что ему сообщили, так это то, что события, которые потрясут Британию и весь мир, должны будут начаться уже в самое ближайшее время.

Для того чтобы все происходящее не выглядело паническим бегством из британской столицы, он должен был оставить в Лондоне двух своих сотрудников, которые присматривали бы за Майским и сопровождали бы его на аэродром Хитроу для встречи специальной советской дипмиссии. Там они должны были поступить под командование прибывшего из Москвы полковника Гордеева и выполнять все его указания.