Брикстонская петля (СИ)

— Звони, если что. Что угодно. Ладно?

— Нет.

— Холмс!

Под тенистым куполом капюшона произошло движение — она повернула своё остроконечное бледное лицо, блеснула стальными глазами и ответила сухо:

— Ты уезжаешь на праздники к семье — то побудь с семьей. Я не стану тебя трогать, что бы ни случилось.

В этом было что-то совершенно на неё непохожее, но что-то по-человечески разумное, и Джон растерянно хмыкнул и помолчал. Неужели смертельная встряска расставила в голове Мелинды по местам принципы взаимодействия с людьми?

— Ладно. Ты точно в порядке?

— Точно.

— С тобой остается миссис Хадсон, так что…

— Да, — нетерпеливо прервала его Мелинда. — Иди уже.

— Хорошо, — вздохнув, сдался Ватсон. Оттягивать дальше и в самом деле было уже некуда — за окном постепенно перетекал за экватор день, а он планировал доехать до дома родителей засветло. — Пока. Счастливого Рождества!

— Ага, — ответила бесцветно Мэл. И Джон, повернувшись, сбежал к входной двери. Там, в прихожей, где после его ремонта проводки одна за другой перегорели несколько лампочек, и теперь снова царил полумрак, он попрощался с миссис Хадсон, пожелал ей хороших праздников, и наконец вышел из дому.

Его мотоцикл стоял припаркованным на тротуаре, готовым к погрузке вещей, с полным баком и повисшим на ручке руля шлемом. Преграждая выезд, вдоль тротуара стоял протяжный черный «Мерседес» с наглухо затонированными стеклами. Рядом с задней дверцей стоял свирепо поджавший губы охранник. Завидев Джона, переступающего порог, он открыл дверцу машины, и оттуда неловко, кряхтя выбрался одутлый Майкрофт Холмс в расстегнутом шерстяном пальто и с шелковым платком-галстуком вокруг шеи.

Это было впервые, когда он объявился после случившегося, и Джона резко обозлило это его важное, занятое появление спустя целый месяц. Он звонил брату Холмс ещё из больницы, в первые дни её пребывания там, но в ответ на обвинение в полном отсутствии интереса к состоянию сестры, Майкрофт невозмутимо ответил:

— Моё присутствие у её койки никак не ускорит её выздоровление.

Джон взбесился тогда, но Майкрофт положил трубку, и начал заводиться сейчас, но старший Холмс заговорил прежде, чем Ватсон сформировал свои мысли вслух:

— У меня есть к Вам деловое предложение.

Джон промолчал, демонстративно отводя взгляд и красноречиво концентрируясь на том, как пристегивал сумку ремнями к мотоциклу. Майкрофт, выдержав короткую паузу, продолжил тем же строгим тоном:

— Я предлагаю Вам работу вместо должности в больнице Святого Варфоломея.

— Нет! — выпалил бездумно Ватсон прежде, чем вслушался в суть слов. Холмс настойчиво добавил:

— Я буду платить втрое больше, чем Вы получаете за полставки хирурга. Считайте это платой за частную сыскную работу. Считайте себя помощником Мелинды.

Джон посмотрел ему в лицо: в длинный острый нос, в блеклые глаза, в строго поджатые губы — выражение полного довольства самим собой, выражение осознания своего превосходства и полного пренебрежения к остальным. От этого становилось противно. Джон ответил:

— Мне не нужны Ваши деньги, Майкрофт. Я и так ей помогаю.

— Полно Вам, доктор Ватсон. Не нужно ни благородства, ни глупости, — со скрипящим смешком проговорил Холмс. — Моя сестра абсолютно равнодушна к материальному и может существовать нищенской жизнью, но у Вас есть потребности, доктор Ватсон. У вас есть непогашенные долги, стремления и планы. Вы понимаете цену деньгам. И я буду платить Вам, чтобы Вы работали с Мелиндой. Чтобы присматривали за ней.

— Присматривал? То есть следил за ней для Вас?

— Нет, не следили — присматривали. Помогали, останавливали, когда будет нужно. Оберегали её.

В представлении Джона, в том всём, что он успел выучить о Мелинде, он понимал, что никто не был в состоянии остановить её, и помогать ей было довольно сложно — порой невыносимо, невозможно.

— Оберегал от чего? — горько усмехнувшись, уточнил Ватсон.

— Разве это не очевидно? От неё самой, — на лице Майкрофта образовался острый залом, предполагающийся, вероятно, улыбкой. — Подумайте.

Он повернулся и шагнул к входной двери дома 221Б. Занеся руку к дверной ручке, Майкрофт оглянулся и добавил:

— И, доктор Ватсон, спасибо. Моя сестра никогда этого не скажет, так что скажу я: спасибо Вам.

Джон не знал, что на это ответить, а потому молча пожал плечами. Наблюдая за тем, как широкая спина Майкрофта скрывалась в темноте прихожей, он думал о том, что был так же благодарен Мелинде. По меньшей мере за то, что за два месяца их насыщенного знакомства ему перестали приходить в голову мысли о том, что лучше бы он погиб тем летним днём в Киркуке; а в бедро всё реже возвращалась боль. Он обернулся и поднял взгляд на высокие окна их совместной гостиной. У правого крайнего окна стояла невысокая, наполовину спрятавшаяся за плотной шторой фигура.

Ватсон махнул Холмс рукой и, не дожидаясь ответа, оседлал «Бонневиль».