Бриллиант из крокодиловых слез

Ашот выжал сцепление и устремился в погоню за американцем. Он ни секунды не сомневался, что тот едет на свидание с Жанниной вероломной подругой.

Автомобильное преследование — не такая простая вещь, как кажется зрителям американских боевиков, а Ашот никогда не был блестящим водителем. Однако его вело сильное чувство, и каким-то чудом он не упустил машину Ованеса.

К счастью, тот направлялся не слишком далеко и вскоре остановился возле небольшого, красиво оформленного ресторана. На вывеске сложной арабской вязью было написано «Пенджаб».

Обычно Ашот рестораны не посещал. То есть он их вообще никогда не посещал — из принципиальных соображений и по причине отсутствия средств, но сейчас другого пути не было. Если он хочет помочь Жанне Георгиевне, придется войти вслед за Ованесом в этот вертеп, в это гнездо разврата, и будь что будет…

— Жанна Георгиевна — это такая женщина! Это совершенно особенная женщина! — прошептал Ашот самому себе и смело толкнул ресторанную дверь.

Посетителей в этот ранний час почти не было. Резные кресла, деревянные перегородки между столиками и яркие картины на стенах говорили о чем-то восточном. На самом видном месте висел цветной фотопортрет какого-то седобородого старца в чалме и пышных индийских одеждах.

Метрдотель с сомнением окинул взглядом поношенный костюм Ашота, но ничего не сказал и проводил его к свободному столику.

Столик был довольно удачный, потому что отсюда можно было без труда наблюдать за Ованесом.

Тот явно чувствовал себя как дома и сейчас листал меню в кожаном переплете.

Ашот тоже схватил меню — в целях конспирации.

Он не сомневался, что с минуты на минуту здесь должна появиться вероломная Катерина.

— Заказывать что-нибудь будете? — раздался рядом мелодичный голос.

Ашот обернулся.

У его столика стояла официантка, худенькая смуглая девушка в индийском сари. Между глаз у нее виднелось красное пятнышко.

Меню пестрело совершенно непонятными словами:

«Бхайджас из лука — 90»

«Алупатра — 87»

«Кима матар — 102»

«Самоса — 85»

«Аллу-хоул — 98».

Наконец Ашоту удалось отыскать более-менее понятное блюдо:

«Кофе по-пенджабски — 35».

«С ума сойти — тридцать пять рублей за чашку кофе! Вот это цены! Но что поделаешь, в конце концов, это я могу себе позволить», — подумал Ашот, у которого в кармане лежало пятьдесят рублей на непредвиденные расходы.

— Пожалуйста, кофе по-пенджабски, — бросил он с видом знатока.

Девушка кивнула и исчезла.

Ашот снова уставился на Ованеса поверх меню.

Тот лениво ковырялся в тарелке с чем-то оранжевым и то и дело поглядывал в сторону двери.

Не было сомнений, что заокеанский ловелас поджидает рыжую соблазнительницу.

Однако когда дверь наконец распахнулась, на пороге вместо полной, безвкусно одетой женщины появился мужчина с темными вьющимися волосами.

Не задумываясь, незнакомец направился к столику Ованеса Степановича.

Ашот испытал горькое разочарование.

Он потратил время, бензин, деньги — и все впустую! Американский гость приехал сюда вовсе не на тайное любовное свидание, а на деловую встречу.

Ованес Степанович Невсесян перелистал меню. Оно выглядело впечатляюще.

Разумеется, как настоящий патриот, он предпочитал традиционную армянскую кухню, к которой его приучили с детства. Но к кулинарным традициям других народов Востока он относился с уважением, тем более что в «Пенджабе» классическая индийская кухня была представлена лучшими образцами.

Да, сегодня он пришел сюда не ради гастрономических удовольствий, у него важное дело. Но почему бы не объединить приятное с полезным?

Ованес заказал цыпленка из тандура и алупатру по-пенджабски и внимательно осмотрел зал.

Помещение было обставлено резной индийской мебелью, на взгляд Ованеса, чересчур тяжелой и темной. Вообще он уже не первый раз замечал, что здесь, в России, многие подобные заведения пытаются поразить клиентов роскошью. Да и цены в здешних ресторанах заметно превосходили цены в Нью-Йорке и Париже.

В этот утренний час в ресторане было пусто, только за угловым столиком сидел, уткнувшись в меню, какой-то мужчина.

Ованес размечтался. Еще немного, и он получит тот камень, ради которого совершил эту дальнюю и опасную поездку, реликвию, священную для всех армян. А вдобавок он увидит очаровательную женщину, с которой встретился у дальних родственников. Все складывалось просто восхитительно.

Правда, звонок Минского показался ему несколько странным. Тот говорил как-то неуверенно, заикался, то и дело переходил на шепот и так и не смог объяснить, почему сорвалась их первая встреча.

Официантка подошла к столику Ованеса с тарелками и соусниками. Нежное мясо цыпленка было поджарено идеально, источало волнующий аромат базилика и буквально таяло во рту.

Дверь ресторана отворилась, и на пороге появился плотный мужчина с темными курчавыми волосами. Походкой уверенного в себе человека он направился к столу Ованеса.

— Борис Минский. — Он представился и присел за стол.

Ованес Степанович, не отвечая на приветствие, выжидательно уставился на гостя.

— Ах да!.. — Тот суетливо принялся шарить по карманам, наконец достал половинку фотографии и положил на стол.