Бриллиантовая пыль

В Мирный ребята иной раз наведывались, но накоротко; деда в свои коммерческие дела посвящали поверхностно, в общих чертах, хотя он и без того знал, что Легостаев живет рисково – как ни крути, а криминальные наклонности из характера зятя не выкинешь. Но по отдельным их фразам Алексей Яковлевич понимал, что Нина стала для Андрея и партнером, и своеобразной подстраховкой, и уздой, сдерживающей его тягу к опасным играм. Она оказалась способным юристом. Очень способным. Получив юридические знания, она научилась легко видеть, как лучше устроить тот или иной проект, как формально выполнить правила и, не нарушая закон, по сути пренебречь им, как обойти острые углы его жестких рамок. Легостаев, конечно, пользовался внезапно открывшимся талантом своей подруги. Однако за Нину дед Леша сильно не беспокоился. Ни на минуту не забывая о возможности проколоться, своего главного консультанта Андрей берег и, как говорил, специально не регистрировал брак, чтобы в случае чего Нины не коснулась грозная Фемида. Потому и придумал для нее «чистый» бизнес, чтобы она была независима от него, самостоятельна, чтобы имела опору под ногами, если вдруг с ним что-то произойдет. Он даже не пользовался ее услугами как нотариуса, стремясь держать подругу подальше от своих не всегда легальных операций.

В начале 90-х Легостаев провернул немало удачных, даже блестящих коммерческих дел, и если они и носили оттенок афер, все же были обустроены с минимальным риском. Бандитские разборки, бушевавшие в Москве в лихие эти годы, как-то прошли мимо Андрея. Вскоре он вложил свои средства в солидное финансово-инвестиционное предприятие, задружился с правительственными чиновниками, стал покупать акции и ценные бумаги. А несколько лет назад явился к деду в Мирный и попросил познакомить его с кем-нибудь из недавно открывшейся алмазодобывающей компании. Алексей Яковлевич все понял: не дают парню покоя камешки, которыми он когда-то здесь промышлял, вот и решил он вернуться в этот опасный бизнес и утереть всем нос в отместку за первый свой провал. «Бриллиантовый блеск – да… Он застит глаза любому, кто когда-то держал в своих руках алмазную горсть», – размышлял дед.

Алексей Яковлевич познакомил Легостаева с одним алмазным дельцом, удачно перешагнувшим из бывшей государственной компании в новую получастную фирму. И поскольку к этому времени Андрей уже представлял собой успешного столичного бизнесмена с солидным банковским счетом и связями, да и явился не с пустыми руками, то ему предложили работу в одной из структур «АЛМИРы». Несколько лет он приглядывался, знакомился с механизмами алмазно-бриллиантового рынка, изучал его структуру и особенности, заводил нужные знакомства. И до тех пор, пока он действовал в рамках организованного порядка, все у него было хорошо – если и были где-то проколы и осечки, то система его, как «своего», выручала. Дед не особенно вникал в дела зятя, мало что понимая в новом устройстве мира, но видел, что карьера его идет в гору.

Однако чем больше человеку дается, тем больше ему хочется от жизни получить: постепенно тщеславие, самолюбие и аппетиты Легостаева стали расти – он вознамерился выйти на международный алмазный рынок. Но за прошедшие годы бизнес этот устоялся, сконцентрировался в определенных руках. Вся Саха-Якутия стала жить по правилам, установленным «АЛМИРой», и местная элита не давала ему развернуться, строго удерживая в отведенной корпоративной колее. Поэтому для достижения своих новых целей Андрей выбрал Архангельск, где были открыты алмазные месторождения.

Год назад, будучи в Якутске по делам, Легостаев наведался в Мирный – навестить Алексея Яковлевича и поделиться с ним кое-какими планами. Он не то чтобы спрашивал совета у старого геолога – просто ставил в известность, что намерен открыть собственную геологоразведывательную и алмазодобывающую компанию в Архангельске. Дед давно уже не следил за делами отрасли, а потому попросил зятя рассказать поподробнее о тамошних месторождениях. По его словам выходило, что разрабатывать алмазы на европейской территории гораздо выгоднее и дешевле, чем здесь, в далекой промерзшей тайге.