Бриллиантовое ожерелье

Через разбитый световой фонарь мы выбрались на какой-то пыльный чердак и оттуда по крутой винтовой лестнице спустились на тёмную, тихую и немощёную улочку. Тут я ощутила, как же тверда и холодна земля в сравнении с тёплой черепицей на крыше.

Прежде чем двинуться дальше, мы посмотрели в обе стороны. В каждом подъезде могла таиться опасность. Негодяи из игорного дома могли прятаться повсюду.

Город казался огромной ловушкой, готовой захлопнуться и захватить нас.

Не сговариваясь, мы направились к моей вилле.

Обошли бастионы и вышли к памятнику Рене Дюго-Труа, и тут наше напряжение наконец немного ослабело.

— Что будем делать теперь? — спросила я.

Теперь мы знали о «джентльменах» Макри, но и они знали о нас.

— Даже если Спиру расскажет о нас остальным… — проговорил Люпен, — то ведь он не из тех, к кому прислушиваются эти люди.

— Так или иначе… — грозно добавил Шерлок, — мы всегда можем заставить его молчать.

— Молодец, мистер Холмс, — рассмеялась я. — Ведёте себя как те господа? Угрожать собираетесь?

— А ты что предлагаешь? — сердито ответил он. — Рассказать дома маме и папе?

— Конечно, нам нужна помощь. Это же бессовестные люди, и они уже не раз пытались запугать нас, — наставила я. — Не думаю, что долго станут ломать голову, кто мы такие.

— У меня, кажется, есть идея, — заговорил Люпен.

Шерлок посмотрел на него.

— Помните, что я говорил в игорном доме с одним человеком… — продолжал Люпен.

— Ну и что? — спросила я.

— Я хотел узнать у него имена тех полицейских, которым платил Макри. И знаете, что он ответил? Что инспектор Флебур неподкупен, а вот некоторые из его подчинённых…

— И ты узнал, кто это?

— Да, он сказал, кто это, — ответил Люпен и назвал имена. — Если инспектор Флебур неподкупен, то ему непременно пригодятся названия гнилых яблок в его корзине.

— И что ты предлагаешь? — спросил Шерлок.

— Надо поговорить с моим отцом. И постараться, чтобы эти сведения дошли до Флебура. Кроме того, мы же знаем, как зовут главаря этой организации, у которого много сообщников в городе и который украл ожерелье.

— А вот это неверно, — прервал его Шерлок. — Ожерелье украл Пуссен или Ламбер, называйте его как хотите. А итальянец лишь отправился к перекупщику в еврейский квартал Парижа и продал его.

— А вдруг возможно вернуть ожерелье? — сказала я. — Мы ведь знаем, что его купили на рю де Темпль и…

Шерлок взволнованно замахал руками.

— Нет-нет-нет! Всё не то! — воскликнул он.

Мы с Люпеном с удивлением уставились на него.

— Как вы не понимаете?! Есть нечто такое, что не сходится во всей это истории. Пуссен украл ожерелье и таким образом оплатил свой долг. Но тогда почему его убили?

— Может, хотели наказать? — предположила я.

— За что? За то, что расплатился с ними? — усмехнулся Шерлок. — Не думаю… Если этот человек был таким ловким вором, то гораздо разумнее было бы и дальше пользоваться его услугами.

— И в самом деле, Макри тоже об этом говорил, — поддержала я Шерлока.

Люпена, однако, это не убедило.

— Вы верите тому, что говорит этот мошенник Макри? Какая наивность… Этот человек способен оплатить любой промах человеческой жизнью.

— Слов нет, наш человек с двумя именами был мастер попадать в беду, — заметила я.

— И это верно, — задумчиво произнёс Шерлок.

— И может, Макри был не единственным преступником, который захотел свести с ним счёты.

Мы помолчали. Нас одолевали сомнения.

— Поговори с твоим отцом, Люпен, — прошептала я. — И давайте затаимся на несколько дней.

Так и решили. Не будем больше появляться втроём в городе и в порту, пока всё не успокоится.

Мы расстались, обменявшись крепкими объятиями и договорившись встретиться, если не будет никаких особых новостей, в доме Эшкрофта в следующий четверг.

Тогда я ещё и представить себе не могла, что уже на следующий день окажусь с моим отцом в Париже.