Бриллиантовый берег

Ей было совестно. Она приехала в Неум на деньги матери Сары, самой бы ей никогда не снять номер в таком дорогом месте, как «Бриллиантовый берег». Ее задачей было прояснить подробности случившегося с сестрой, а вместо этого она расхаживает по обедам и тешит себя надеждами.

— Знаю, не должна тебя беспокоить, — зачастила Миа, — но мне вдруг стало как-то… Не знаю, неспокойно. Не могла не набрать тебя, захотелось услышать твой голос. Как дела?

Катарина удивилась этой эмоциональности: не так уж они были близки с мачехой (хотя в последнее время все стало меняться). Но забота грела душу, что скрывать.

— Замечательно, Миа! Не о чем волноваться. Погрузилась в обстановку, есть кое-что необычное, расскажу при встрече.

— Конечно, дорогая. Рада, что все хорошо. Не буду мешать.

Простившись с нею, Катарина подумала, если у нее что-то сложится с Богданом, то она должна благодарить за это мачеху и…

И смерть Сары.

Настроение моментально испортилось. Как бы то ни было, в отеле не все ладно. Братья и Ольга не в курсе, они и живут не здесь, а в соседнем доме; в здании «Бриллиантового берега» бывают только по работе, Богдан и Ольга так и вовсе от случая к случаю.

«А если и им угрожает опасность?»

Катарина взглянула на часы. Самое время сходить к Давиду и Бобу, она обещала навестить их после обеда. Катарина сняла нарядное платье и переоделась в шорты и майку.

Вспомнилась Анастасия. Как она, интересно? Что сказал доктор? Нужно и к ней заглянуть. Решив сделать это ближе к вечеру, Катарина собралась выйти из номера, но телефон снова ожил.

На этот раз пообщаться с нею желала мать.

— Где ты сейчас? — после короткого приветствия спросила Хелена.

— Ты знаешь, где. В отъезде. Я же сказала: мне нужно уехать.

— Куда конкретно? — В голосе матери зазвенели не то слезы, не то сталь.

— В Неум. Я тебе говорила.

— Ты туманно выражалась про поездку: не то командировка, не то отдых, не то еще чего! У меня создалось впечатление, что ты мне голову морочишь, — сердито проговорила Хелена. — Я прилегла после обеда. Голова, знаешь, раскалывалась. Приняла таблетку, задремала. И такой кошмар увидела! Никогда в жизни ничего подобного не испытывала.

— Мам, это сон. Еще и на фоне головной боли.

Хелена не заметила реплики дочери.

— Там было море. Вода черного цвета. Волны рычат и бросаются на берег. Посреди моря — островок. На глазах уменьшается, черная вода затапливает. А на островке ты стоишь. И я понимаю, что ты утонешь! С каждой секундой вода к тебе подбирается, очень глубоко, море бурное. Я понимаю, что ты утонешь на моих глазах, погибнешь, а мне остается только смотреть!

Мать почти кричала.

— Не нервничай, успокойся…

— Я знала, что ты умираешь! Понимаешь, каково это — видеть, что твоему ребенку грозит неминуемая гибель? — Хелена перевела дыхание. — Кричала, как ненормальная, кажется, не только во сне. До сих пор горло болит. Проснулась, реву. Сразу давай тебе звонить.

Она громко высморкалась.

«Что с ними обеими? Сначала Миа, потом мама. Чувствуют опасность «Бриллиантового берега?»

Катарина немного разозлилась и на мать, и на мачеху. Такое настроение было — и на тебе, истерический дуэт!

— Со мной все нормально, мам. Я купаюсь в море, познакомилась с чудесными людьми.

— Скажи-ка, что ты все-таки там забыла… — Хелена умолкла. — Неум, говоришь? Как я сразу не сообразила! Ты там из-за Сары, да? Даже не отрицай! Поехала к своему отцу и этой, и они напели тебе что-то! И вот ты несешься в Неум, где погибла их дражайшая Сара!

Катарина мысленно чертыхнулась. Смекнула-таки. Не стоило говорить, что она едет в Неум, любой другой город назвала бы и все. А если бы мать узнала правду — узнала, о чем просила Миа, что она оплатила номер!..

— Мама, уймись! Отец вообще не в курсе моей поездки, о чем ты! — Это правда, врать не пришлось. Того, что дочь способна сговориться с мачехой, Хелена, к счастью, и предположить не в состоянии. — Мне нужно написать рекламную статью. Это заказ, понимаешь? У меня такая работа, я пишу на заказ! Все у меня лучше не бывает: живу в отеле на морском берегу, еда вкуснейшая, номер превосходный. Прошу тебя, не волнуйся!

Успокоить мать удалось с трудом, но в итоге Хелена поверила, что у Катарины все именно так, как она говорит.

— Звони почаще, — попросила мама. — И будь…

«Сейчас она скажет — «умницей».

— … осторожнее, береги себя, — закончила Хелена.

По пути в номер Давида и Боба Катарина чувствовала себя вымотанной. День начался недавно, а столько всего произошло. Бывают дни-пустышки, Катарина называла их «день-тюлень», когда ничего не происходит. А бывают такие, как сегодня.

Сначала — то, что стряслось с Анастасией. Затем — появление в номере Пауля Хорна. Дальше — масса впечатлений от обеда, общение с Богданом, знакомство с его родными. А теперь — два звонка: Миа и Хелена, сами не подозревая, впервые в жизни дудели в одну дуду, вещали в одной тональности.

Боб поприветствовал ее преувеличенно эмоционально, явно стараясь для Давида.

— Дружище, посмотри-ка, кто к нам пришел! Катарина! Ты же ждал ее, а?