Бриллианты и ржавчина (СИ)

Я сижу на сиденье и смотрю на это умиротворенное бледное лицо. Такая спокойная, такая безмолвная и неподвижная. Удивительно. Этих людей может убить все что угодно, даже какие-то таблетки, помогающие заснуть. Нет, я не могу позволить умереть своему последнему шансу на свободу.

В больнице ее откачивают. Дыхание слабое, пульса почти нет. Бледное безжизненное тело покоится на постели под капельницей и множеством аппаратов, поддерживающих жизнь. Эти люди, работающие здесь, пытаются спасти ее, спасти других людей, находящихся на грани смерти. Это странно. Это удивительно и непонятно. В ее воспоминаниях я видел, что однажды она бросилась под машину, чтобы спасти свою подругу, которую она считала сестрой. Неужели люди готовы пожертвовать жизнью, желая уберечь своих близких? Может, они и не так уж плохи? Ведь я тоже был готов отдать жизнь за жизнь моих братьев… За людьми определенно интересно наблюдать. Они такие разные и непонятные, что я все-таки никак не могу дойти до смысла их существования. Я их и ненавижу, и интересуюсь ими.

Медленно жизнь возвращается к моей маленькой хрупкой надежде. Щеки немного порозовели, кожа приобрела более нормальный вид, пульс учащался, дыхание восстанавливалось. Очнется через некоторое время. И, кажется, нас с ней будет ждать новый приют.

Что ж, спи, дитя, ты нужна мне сильной…

POV Селестия.

Я умерла? Голова болит. Слабость в теле. Что ж, если я что-то чувствую, значит, поездка на тот свет не удалась. А жаль. Я знаю, что я отправилась бы в Ад за этот поступок. Да, я верующая. Я верю, что Бог есть. Но я знаю, что если Он и есть, то людей он давно оставил. Как сказал один старый человек, на котором поставили страшный опыт, Бог есть, и Он покинул нас.

- Мне нравится ход твоих мыслей.

Нет, только не это! Даже после моей неудавшейся кончины он не оставляет меня. Кто он? Зачем я ему?

- Господь действительно оставил нас, - его лицо было таким, будто он только что сказал что-то само собой разумеющееся.

Мной было принято решение не говорить с ним. Что-то подсказывало, что если я не буду делать этого, то станет лучше.

Конечно же, меня упекли в психушку. Родная мать сама подписала разрешение. Впрочем, у меня были мои вещи, и это странно. Мой ноутбук, одежда, кредитная карточка, телефон, электронная книжка – все было у меня.

Моя палата была донельзя простой. Белые стены, шкаф, тумбочка, кровать, стол, решетки на окнах – вот и весь интерьер. Однако дверь не была заперта. Состояние у меня было не очень: кружилась голова, иногда подташнивало, была сильная слабость. Каждый день ко мне приходила женщина-психолог и устраивала мне сеансы психотерапии. Конечно, я умолчала про мой личный глюк, но про отношения с другими людьми рассказала. Мне иногда вкалывали успокоительное, давали еще какие-то лекарства, которые я, впрочем, не принимала, а выбрасывала в окно. Но оставаться здесь надолго я не собиралась.

- Хочешь сбежать отсюда? – мой глюк сидел на столе, поставив ноги на стул. – Отличная идея, одобряю. Кстати говоря, тебе, наверное, будет интересно, что вахтер после обхода засыпает на вахте, а охранников на черном входе нет, и он всегда открыт.

Мужчина повернул лицо ко мне в «три четверти», подмигнул и показывал на меня указательным пальцем.

Думать не хотелось, но сознание снова и снова прокручивало план побега. До отбоя оставался час, а это значит, что нужно вести себя как можно менее подозрительно. Нельзя идти домой – мать однозначно снова отправит меня в психбольницу. Денег у меня на карте хватит на пару месяцев, плюс, возможно, мама будет делать переводы.

Мой глюк ходил и напевал «Лестницу на Небеса». Поет он, если честно, не так уж плохо, и песня эта мне нравится. Хоть какой-то положительный момент в его присутствии. С одной стороны, мне хотелось от него избавиться, а с другой, я уже не представляю себе жизни без его навязчивого присутствия. Он много говорит со мной, а общения с живыми людьми у меня нет. Нда, мой плохой воображаемый друг.

- Может, ты, наконец, скажешь мне, кто ты и чего ты от меня хочешь? – кажется, я сказала это слишком резко. Ну и пусть.

Мужчина перестал петь и посмотрел на меня заинтересованным взглядом своих невероятных голубых глаз. От этого взгляда мне стало не по себе. Ведь я привыкла, что он смотрит насмешливо, и это давно перестало меня смущать. А сейчас, когда в его взгляде такой интерес, мне хочется провалиться сквозь землю.

- Тогда ты будешь прозябать вечность со мной, милая, - вдруг сказал он, и я снова захотела умереть. Он еще и мысли читает. – Да, читаю. Вообще, да, мне надо бы уже признаться в своих низких целях, - последние слова он произнес с иронией. – Я – Люцифер, и я хочу выбраться из своей темницы. И ты мне в этом поможешь.

- Люцифер? Падший архангел? – я приподняла бровь, глюк кивнул. – О какой темнице ты говоришь?

- Ты прям так сразу мне поверила? – он пронзил меня подозрительным взглядом.

- А почему бы и нет? Зачем тебе лгать мне? Это низко, ложь – это удел людей. А ты ведь считаешь себя выше них. Ближе к делу.