Брис, Саманта и Лайм

Её вернули домой, Брис договорился с одним из преподавателей, чтобы Саманте помогли закрыть контракт без потерь, возвращаться на работу она отказалась категорически. Парни остались до конца недели, но в воскресенье снова уехали, хотя Брис обещал приезжать как можно чаще. И приезжал. Каждые выходные, чтобы вывести в кино в соседнем городе или сводить в ресторан. Саманте было стыдно, что он тратит всю свою стипендию на её развлечения, но он не позволял спорить. Обещал, что в будущем заработает так много, чтобы Саманта никогда ни в чём не нуждалась, она улыбалась в ответ, говорила, что верит, но оставшись одна, смотря в окно, как знакомый автомобиль покидает двор их дома, она каждый раз думала, что он больше никогда не вернётся.

4. Лайм и билет в новую жизнь

Лайм часто фантазировал о крупных накачанных мужиках с гигантскими елдаками, которые отымеют его во все дыры. Фантазии – всё, что он мог себе позволить в их захолустье, потому что у них даже вшивого стрип-клуба не было. А если отец и вывозил в город – не оставлял без внимания. Не то что мужика, девочку не давал закадрить.

Хоть у него и не было сексуального опыта, Лайм чётко понимал, что он гей. Ему нравились парни, и втихаря от родителей он подрабатывал на стримах. Его семья жила неплохо, дед разводил овец и несколько огромных полей приносили стабильный доход, отец отучился на ветеринара и сам ухаживал за скотом. Они продавали шерсть и мясо под собственным именем, и хотя их бренд вряд ли бы вышел за пределы О-де-Франс, на жизнь им хватало. В отличие от большинства своих сверстников, Лайм мог похвастаться красивым домом. У него имелась отдельная спальня и мансарда, куда можно было пригласить гостей, а ещё отец подарил авто.

Лайм считал, что хорош собой. По крайней мере так уверяли местные девчонки, толпой ухлёстывающие за смазливым мажором. Но Лайм запал на новичка и не придумал ничего лучшего, как начать с ним дружить. Брис выделялся тонкими чертами лица, светлыми мягкими волосами и льдистыми глазами, отлично подчёркивающими его скупые эмоции и общую отстранённость. Брис был холодным, неприступным и этим притягивал как магнит. А ещё он втюрился в транса Сэма и не верил, что эта хорошенькая девочка на самом деле костлявый пацан. Лайма Сэм особо не привлекал, они учились вместе с детского сада, тот был забитым, длинным не по годам, тощим и вечно зарёванным. Выходец из бедной семьи, мать подрабатывала на ферме в соседней деревне, а старшие братья Сэма приторговывали травкой и вертелись у пирса, попрошайничая у рыбаков. А Брис переехал в их деревушку и пришёл в лицей, когда Саманта из забитого тощего мальчишки превратилась в очаровательную скромную девушку. Загадочным образом Саманта отрастила грудь и шикарную шевелюру, лицо приобрело нежные тона и черты, а фигура обрела талию и покатые бёдра. Лайм мало обращал внимание на преображение, но когда понял, что новичок, на которого сам имел виды, по полной вляпался в неприметного транса, то посмотрел на Саманту под другим углом.

Она стала красоткой. И мысли о том, что под платьем у неё есть член, не покидали голову и сводили с ума.

А Брис, такой холодный и выдержанный во всех отношениях, на Саманту реагировал как дикий бабуин. Мозги отключались, тестостерон бил в голову, и парень пёр как бык, вёлся на подначки и сгибал тонкокостную девчонку своей твердолобостью. Лайм сам не понимал, зачем толкает друга на идиотские поступки, брал на слабо и разводил на грубости. И Брис, козёл безрогий, доводил Саманту до истерик, а потом сидел с унылой мордой и не понимал, почему понравившаяся девочка от него шарахается.

– Саманта не девочка, – попытался он открыть ему глаза, когда Брис купил ей конфеты и решил позвать на свидание.

– А кто?

– Транс.

– Это что?

– Ты дебил?

Лайм на телефоне запустил ему видос из избранного, где полногрудая красотка с десятидюймовой кувалдой сношала стройного блондина под суровый рэп. Брис с обалделым лицом крутил телефон и так и этак. А потом выкинул конфеты в мусорку и хмуро сказал:

– Перешли мне ссылку.

Лайм думал, Брис забудет о Саманте, но у того теперь ещё сильнее свербело. Брис таскался в гости с порножурналами и расспрашивал про интерсекс-людей. В маленькой комнатке под крышей, где за окном простирались поля с люцерной и клевером, Лайм сначала рассказывал, а потом, к собственному нескончаемому удовольствию, показывал, чем простые девочки отличаются от необычных девочек. Как-то урвав у родителей бутылку молодого вина, он на личном примере изобразил, что можно сделать с Самантой, и теперь Брис таскался за девчонкой с весьма определёнными целями. И хотя Лайм не возражал, что Брис, трахая его, нашёптывал: «Сэмми», всё равно ревновал. И потому, стоило Саманте немного открыться, оказаться с ними наедине, Лайм с готовностью перешёл черту. Собственная сексуальность напугала её до чёртиков, а Лайм, вместо того чтобы успокоить, устроил погоню с охотничьим азартом. Саманта спряталась от них в доме, а Брис с очумелым взглядом стоял под окнами и тихо подвывал.