Брисканский святой

— Он повернул голову!

— Да брось, ничего он не поворачивал, — устало сказал Маллет, пробуя варево.

Смит отошёл взглянуть на статую и вернулся бледный:

— Сейчас он смотрит в другую сторону.

— Ну и воображение же у тебя, — сказал Маллет.

— Да нет, это точно…

— Я видел как он шевельнулся, — сказал Споук. — Ты что, не веришь? Погляди сам!

— Не вижу никакой разницы, — упорствовал Маллет. — Даже если он чуть пошевельнулся, так что с того? Он стоит на неровной поверхности, вон ветер какой, вот ветер и сдвинул его.

— Такая тяжесть ветру не под силу, — возразил Смит.

— Значит, он и не двигался вовсе, — заключил Маллет. — И если ты думаешь, что он двигался, так это глаза тебя обманули, потому что статуи не могут двигаться.

— Ты всё же взгляни, Маллет, — сказал Смит. — Я ведь не шучу, Маллет, не шучу…

Маллет нехотя повернулся и посмотрел на Святого. Потом он проронил:

— Я не помню, куда он был лицом до этого. Всё что я могу сказать, так это то, что он таращится в эту сторону, а не в другую. Мы смертельно устали, не жрали чёрт знает сколько, надышались гари… Как после всего можно верить тому, что мы видим?

Смит взглянул на статую, покачал головой и наклонился к каске, чтобы помешать закипающий суп. Споук отошёл на несколько шагов и долго молча рассматривал Святого. Затем вернулся на своё прежнее место и, не сводя глаз со статуи, протянул руку к своей каске. Та была раскалена и он, вскрикнув от боли, отдернул руку.

— Ну вот, — усмехнулся Маллет. — Ещё одно плохое предзнаменование!

— Да заткнись ты, наконец! — ответил Споук, дуя на обожженую ладонь.

Под равнодушным взглядом Святого, Смит, обернул руку рубашкой, снял свою каску с супом с огня, пристроил её между ботинками и вытащил из рюкзака металлическую походную кружку. Маллет последовал его примеру. Споук не пошевелился. Он продолжал смотреть, как пляшут тени на золотом лике статуи.

— Жрать-то собираешься? — спросил Смит Споука.

— Попозже, — ответил тот.

— Как хочешь, — сказал Маллет. — Тогда мы возьмём твой суп?

— Давай, — ответил Споук.

— Ну ты даёшь! — воскликнул Смит. — Подумать только, как эта штука — смогла напугать такого лба, чтобы он отказывался от еды! Ешь! Не валяй дурака!

— Пусть делает, что хочет, — бросил Маллет, с жадностью глотая свою порцию.

— Ну ладно, я поем потом, — сказал Споук.

При этих словах Маллет повернулся к Смиту:

— Как будем дежурить?

— Я буду первым, — вызвался Споук.

— Хорошо, — сказал Маллет, пряча ухмылку. И к Смиту:

— Ты не возражаешь?

— Нет, — буркнул Смит, уставившись на Святого.

Покончили с супом, отскребли со дна касок пригоревшую гущу и достали одеяла.

— Устал смертельно, — сказал Маллет. — А ты, Смит?

— Не то слово, — отвечал Смит, шаря руками вокруг себя и стараясь нащупать место, где можно было бы улечься поудобнее. Такого, однако, не нашлось, и, завернувшись в одеяло, он завалился спать там, где сидел. Маллет расправил своё одеяло, открыл рюкзак Споука и сказал:

— Послушай, Споук, что, если я позаимствую твоё одеяло? Всё равно ты будешь дежурить. А?

— Бери, — сказал Споук.

Маллет подбросил веток в костёр. Растянулся около огня. Смит ёрзал, стараясь найти удобное положение, и поглядывая всё время на статую. Та, казалось, была неподвижна, хотя полной уверенности у Смита в этом не было….

Прошёл час. Несмотря на усталость Смит никак не мог уснуть. Камень, на котором он лежал, казалось, высосал всё тепло его тела и он всё не мог решить, подняться ли ему или лечь поближе к костру. Тут он услышал, как Маллет рывком сел и заорал:

— Поставь на место!

Смит увидел Споука, пятящегося от костра со Святым в руках.

— Я спасаю наши жизни, — сказал Споук. — Я отнесу его обратно!

Ты что, сбрендил? — спросил Смит. — Брисканцы разорвут тебя на части!

— Ну и идиот же ты, — сказал Маллет. — Этот идол стоит всех наших пенсий!

Он отбросил одеяло, вскочил, держа руке боевой топор:

— Я знал! Знал, что ты обязательно выкинешь что-нибудь идиотское. Давай его сюда!

— Я, — начал Споук. — Я…

Но Маллет ринулся к нему и рванул к себе Святого за поднятую руку, ту, в которой был кинжал.

— Давай его сюда, кретин!

— Нет!

Тут Смиту показалось, что золотая фигурка Святого вывернулась, словно живое существо. Споук, должно быть почувствовал то же самое, он охнул и отпустил статую. Маллет, вырвав Святого из рук Споука, выкрикнул:

— Эй, вы, оба, я собираюсь разобраться с этой святой тварью немедленно! Я раскрошу эту проклятую штуку на мелкие кусочки прямо сейчас! А ювелирам всё равно…

Он встал на колени, поставил Святого на скалу, примериваясь как бы половчее ударить топором, но Споук бросился вперед и крикнул:

— Не смей!

Маллет в бешенстве повернулся к Споуку, размахнулся и всадил ему топор прямо в голову. Споук остался стоять там где он был, выкатив глаза, а Смит остолбенел.

— Господи, что ты наделал!?

— Ч-чёрт! — сказал Маллет. Он толкнул Споука, который опрокинулся навзничь, грохнувшись о камень головой, с застрявшим в ней топором.

— Я не хотел, — пробормотал Маллет, с трудом переводя дыхание.

— Ты же его укокошил! — произнес с ужасом Смит.