Британец

  Боль была невыносимой. Все мое тело искажалось, напрягалось, пытаясь сдержать это. Моя голая спина задела бетонные камни под ней, разрывая мою плоть через разорванную футболку, когда я извивалась, сжимая живот, мои крики были высокими как вой. Мои длинные, темные, взлохмаченные волосы были мокрыми от пота и прилипали к моему лицу. Было душно. Я думала, что потеряю сознание в любой момент. Может, так будет лучше. Бессознательное состояние казалось единственным выходом из бесконечной ямы боли. Или смерть. Но я не хотела умирать, тем более что мне наконец-то стало для чего жить.

Не знаю, как долго я там пробыла. Часы. Дней. Навсегда? Моя жизнь была похожа на одну большую дыру агонии.

  Когда это закончится?

  Я перекатилась на бок и свернулась калачиком, стараясь стать как можно меньше. Я была одна. Пятнадцать лет, всего лишь девочка, и я была одна.

  Всегда была. Почему теперь это было больно почти так же сильно, как физическая агония была мне невыносима. Я плакала. Я кричала. Волна за волной боли приходила и приходила. Я не могла это остановить. Не могла это контролировать. Я была беспомощна, отдана на его милость.

  «Глупая девочка».

  Голос пронзил тьму и мою боль, заменив ее страхом. Я быстро села и поползла назад, пока моя спина не ударилась о грубые кирпичи стены. Не знаю почему. От него никуда не деться.

  Его дорогие туфли ударились о бетон передо мной, становясь все громче и опаснее, когда он подходил ближе. Он наклонился, попадая в поле зрения моего съежившегося тела.

  И он улыбнулся. Он так широко улыбнулся. «Пошли домой, Роза». Он встал и щелкнул пальцами, волшебным образом заставив появиться пятеро мужчин. Двое подхватили меня, как раз в тот момент, когда нахлынула новая волна боли, склонив мою спину и заставив рыдать в их руках.

  «Ради бога, она всюду истекает кровью», - проворчал один мужчина, глядя на меня так, словно я была самым отвратительным существом во вселенной. Я ничего не сказала. Приняла их отвращение. По иронии судьбы любой из двух мужчин, несших меня, мог быть причиной моего состояния. Меня фактически бросили на заднее сиденье его шикарной машины, а затем отвезли обратно в то место, откуда я не надолго сбегала. Все это время мои страхи начинали уравновешивать боль.

  Когда мы приехали, меня посадили в инвалидную коляску и отвезли в отдельную комнату. Лежа на кровати меня пподключили к технике.

  Медсестра нависла надо мной, а люди, которые меня принесли, охраняли дверь, чтобы я больше не сбежала. Я бы не смогла сейчас, если бы захотела. Страх парализовал меня, а боль управляла мной.

  Потом я это услышала.

  Бип.

  Бип.

  Бип.

  Я склонила голову набок и наблюдала, как светящаяся линия медленно и последовательно прыгает.

  «Оно слабое, но сердцебиение все еще есть», - сказала медсестра, оглядываясь на дверь, когда он вошел и присоединился к своим людям.

  Он посмотрел на меня, давая понять, что я просто шепотом увернулась от смерти. Я знала, что имела. Но как насчет этого кошмара? Стоит ли выжить? И закончится ли когда-нибудь этот кошмар?

  «Пора толкаться, девочка», - сказала медсестра, когда я попала в засаду из-за другой схватки, на этот раз хуже, чем любая другая. Я запрокинула голову и кричала сквозь нее, умоляя и моля о облегчении.

  Потребовалось два толчка, прежде чем крошечное тело упало мне на грудь, и я посмотрела вниз и обнаружила маленькую головку, залитую кровью. Вскоре началась паника. Мой ребенок не плакал.

  «Мальчик», - сказала медсестра, грубо вытирая его личико.

  "Он жив?" - спросил он от двери.

  Это. Мой сын был этим. Безымянный кусок жизни холодному ублюдку у двери. Для меня он был всем.

  Медсестра похлопала по заднице моего сына идеальной кожей, а затем он закричал. Он кричал так громко, как сообщение миру, что он прибыл. Я вздохнула и отшатнулась, когда медсестра перерезала ему пуповину и прижала к моей груди.

  Эти пятнадцать минут, когда он сосал то единственное добро, которое я получила, были самыми удивительными пятнадцатью минутами в моей жизни.

  Потом его вырвали у меня из рук. "Нет!" Я бросилась вперед, чтобы схватить его, когда медсестра плотно завернула его в одеяло и передала дьяволу у двери. "Пожалуйста, нет." Мои рыдания были мгновенными, несмотря на то, что я знала, что будет дальше. Шок разрезал мое сердце пополам.

  «Мы заключили сделку, Роза», - сказал он, прижимая к себе моего ребенка. «Ты не можешь позаботиться о нем. Какую жизнь он будет проживать с тобой на улице? »

Сделка? Мы не заключили сделку с этим человеком. Ты сделаешь то, что тебе сказали, или ты умерешь.

  «Он моя единственная плоть и кровь». Мои внутренности скрутились и дернулись, когда меня пронзила еще одна боль. Я закричала, сжимая свой теперь уже пустой живот. Что это за агония? Горе?

  «У нее кровотечение». Медсестра, похоже, не торопилась. Она тоже казалась спокойной. Я почувствовала, как горячая жидкость льется из моего тела, заливая кровать под моей задницей. «Ей понадобится переливание».

  "Сможет ли она снова нести?" - спросил он от двери.

  "Вряд ли." Медсестра была такой резкой. Такой бессердечной.