Британия. Краткая история английского народа. Том I

Как и предвидели бароны, служившие в армии Иоанна французские наемники отказались сражаться против своего короля, и положение дел сразу изменилось. Покинутый большей частью войск Иоанн был вынужден поспешно отступить к границам Уэльса, а его соперник вступил в Лондон и принял присягу большей части Англии. Один только Дувр упорно держался против Людовика. Рядом быстрых атак Иоанну удалось расстроить планы баронов и отстоять Линкольн; затем, после короткой остановки в Линне, он перешел Уаш и снова двинулся на север. Но в этом переходе его армия была захвачена приливом, унесшим королевский обоз вместе с казной. Растерявшийся король подхватил лихорадку в аббатстве Суайнесхед; болезнь усилилась благодаря его обжорству, и он вступил в Ньюарк только для того, чтобы умереть.

Смерть Иоанна совсем изменила ситуацию: его сыну Генриху было всего девять лет, и королевская власть перешла в руки одного из великих английских патриотов, графа Уильяма Маршалла. Едва только Генрих был коронован, как Маршалл и папский легат издали от его имени ту самую хартию, против которой до смерти боролся его отец. Только статьи, касавшиеся налогообложения и созыва парламента, были пока объявлены недействительными. Тогда бароны быстро стали покидать лагерь Людовика IX: против него восставали национальное самосознание и боязнь измены; в то же время сострадание, пробужденное малолетством и беспомощностью Генриха, усиливалось сознанием того, что несправедливо взваливать на ребенка ответственность за проступки отца.

Одним смелым ударом граф Уильям Маршалл решил исход борьбы. Объединенная армия французов и английских баронов под командованием графа Перча и Роберта Фитцуолтера осадила Линкольн, когда на его освобождение двинулся Маршалл, поспешно собрав войска из королевских замков. Стесненные в крутых и узких улицах и атакованные в одно время Маршаллом и гарнизоном, бароны в отчаянии бежали. Граф Перч пал на поле битвы, Роберт Фитцуолтер был взят в плен. Людовик, в это время осаждавший Дувр, отступил к Лондону и послал за помощью во Францию. Но еще более тяжелое поражение сокрушило его последние надежды. Небольшой английский флот, вышедший из Дувра под командованием Губерта де Борга, смело напал на подкрепления, переправлявшиеся под охраной известного тогда на Ла-Манше пирата, Евстафия Монаха.

Это сражение наглядно показывает особенности морской войны того времени. С палуб английских кораблей стрелки пускали стрелы в массу транспортных судов, другие бросали неприятелям в лицо известь, а более подвижные суда своими острыми носами пробивали бока французских кораблей. Искусство моряков «пяти портов» одержало верх над численным превосходством противников, и флот Евстафия был совершенно разбит. Королевская армия тотчас двинулась на Лондон, но борьба, в сущности, была закончена. По договору, заключенному в Ламбете, Людовик обещал покинуть Англию взамен на уплату суммы, которой он требовал в качестве долга. Его сторонникам возвращалось их имущество, вольности Лондона и других городов подтверждались, пленники с обеих сторон выпускались на свободу. Изгнание чужеземца позволило английским политикам вернуться к делу реформ, а новое издание хартии, хотя и в измененной форме, ясно указывало на характер и политику графа Маршалла.

Глава IV УНИВЕРСИТЕТЫ

От политических бурь обратимся теперь к более спокойному, но не менее важному перевороту, со времени которого ведет свое начало наше национальное образование. После царствования Генриха III английские университеты стали оказывать заметное влияние на духовную жизнь страны. О первоначальной истории Кембриджа мы знаем очень мало или, вернее, ничего, но зато можем проследить первые шаги Оксфорда на пути к духовному возвышению. Учреждение высших школ было повсюду в Европе частным результатом влияния, оказанного крестовыми походами. На Западе при столкновении его с более культурным Востоком появилось стремление к образованию. Путешественники, вроде Абеляра Батского, приносили из школ Кордовы и Багдада первые начатки физических и математических наук.

В XII веке классическое Возрождение снова сделало Цезаря и Вергилия предметом изучения в монастырских школах и наложило свою печать на педантичный стиль и частные классические цитаты у таких писателей, как Уильям Малмсберийский или Иоанн Солсберийский. В школах Парижа появилась схоластическая философия, а изучение римского права было возобновлено болонскими юристами. Долгий умственный застой феодальной Европы исчез, как лед под лучами летнего солнца. Странствующие учителя вроде Ланфранка или Ансельма переезжали моря и горы с целью распространения новой силы знания. Тот же дух тревоги, исследования, недовольства старыми формами жизни, который увлек половину христиан ко Гробу господню, покрыл дороги тысячами юношей, спешивших в те города, где собирались наставники.