Британия. Краткая история английского народа. Том II

Ту же узость взглядов, те же добрые намерения, то же упорство выказал Гренвиль и в еще более важном столкновении с американскими колониями. Питт вел войну с отличавшей его расточительностью и покрывал военные расходы огромными займами. Во время Парижского мира государственный долг доходил до 140 миллионов. Поэтому после заключения мира Бьюту прежде всего пришлось принять меры для уплаты долгов. Так как отчасти они были необходимы для защиты колоний, то среди англичан господствовало мнение, что часть их должна пасть на колонии. Бьют и король были согласны с этим мнением, но их планы шли дальше простого налогообложения. Новый министр намеревался настаивать на строгом выполнении законов о мореплавании, обеспечивавших метрополии монопольную торговлю с Америкой, на обложении колоний налогом для покрытия долга и, прежде всего, на внушении колонистам сознания их зависимости от Британии. До того прямой торговле между Америкой и французскими или испанскими островами Вест-Индии мешали запрещавшие пошлины, которые, впрочем, легко обходились при помощи широкой системы контрабанды. Теперь пошлины понизили, но их выплаты стали требовать строго, а для подавления тайной торговли с иностранцами к берегам Америки были посланы значительные морские силы. Ожидавшийся от этой меры доход намеревались пополнить штемпельным сбором со всех юридических документов в пределах колоний. С отставкой Бьюта его планы остались без выполнения. Но Гренвиль вполне разделял, по крайней мере, их финансовую сторону. Оказавшись теперь во главе сильного правительства, он приступил к выполнению планов, придуманных для обложения Америки внутренними и внешними сборами.

Одним из первых его шагов было подавление контрабандной торговли, развившейся между портами Америки и прилегавшими к ним испанскими островами, при помощи строило применения навигационных актов. Несмотря на суровость и неразумность этих мер, колонисты признавали их законность; недовольство выразилось только по поводу обязательства не пользоваться английскими товарами, пока не будут отменены эти ограничения. Но дальнейший план министра его предложение ввести налогообложение внутри самих колоний, вернувшись к проекту акциза или штемпельного сбора, благоразумно отвергнутому Уолполем, было совсем другого рода, чем планы подавления контрабандной торговли. В отличие от системы навигационных актов, оно вносило коренную перемену в весь строй тогдашних отношений Англии к ее колониям. Поэтому последние отнеслись к нему иначе. Они доказывали нераздельность обложения и представительства. Америка не имела своих представителей в британском парламенте.

Представители колоний на общих собраниях все, кроме пенсильванцев, энергично протестовали против вмешательства парламента в их право самообложения. Массачусетс точно определил свою позицию. «Запреты на торговлю несправедливы и неправильны; по право налогообложения составляет главный оплот британской свободы. Раз оно нарушено, все потеряно». Это определение было принято собраниями всех колоний, и они отправили с протестом в качестве своего агента в Англию Бенджамена Франклина, из положения типографского рабочего в Филадельфии выбившегося в знаменитые ученые-изобретатели. Но в Англии Франклин нашел мало людей, которые признавали установленное колонистами положение. Гренвиль не имел намерения менять свои планы, не получив от Франклина ручательства, которого тот дать не мог, что колонии согласятся на самообложение, и «Штемпельный акт» прошел в обеих Палатах с меньшим сопротивлением, чем «Билль о дорожном сборе».

Едва прошел «Штемпельный акт», как оскорбление, нанесенное вдовствующей принцессе отсутствием ее имени в «Законе о регентстве», обострило давно возраставшую вражду между министерством и королем. Георг III снова предложил власть Питту, но Питт был в полном одиночестве: единственный остававшийся у него друг, его зять лорд Темиль, отказался помочь ему в попытке образовать кабинет. Покинутый всеми, Питт чувствовал себя слишком слабым, чтобы удержать за собой место в министерстве, состоявшем из вигов. Король обратился за помощью к главной группе партии, руководимой в то время маркизом Роккингемом. Слабость министерства, образованного последним в июле 1765 года, сказалась в его медлительности по отношению к американским делам. Когда пресловутые законы были приняты, Франклин не видел для колоний иного выхода, кроме подчинения; по о нем колонисты думали меньше всего. При известии о прибытии гербовой бумаги поднялись беспорядки по всей Новой Англии, и испуганные сборщики стали отказываться от своих мест.

Новая опасность сблизила Северные и Южные штаты. Вирджинское собрание первым прямо отвергло право британского парламента вмешиваться во внутреннее налогообложение колоний и потребовало отмены только что принятых законов. Массачусетс не только поддержал вирджинцев, но и предложил созвать конгресс делегатов от всех колониальных собраний для установления общего плана действий; этот конгресс собрался в октябре 1765 года и повторил протест и ходатайство Вирджинии.