Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

Как только Карл II понял, что выборы в парламент не дали нужного ему результата, он отсрочил начало его работы почти на год. Именно в этом, 1680, году в английском обществе вошли в употребление названия «виги» и «тори», обозначавшие политические партии, которым было суждено разделить Британские острова почти на два столетия. Глубинные причины их противостояния лежали в религиозной сфере. Тем не менее в правление Карла II произошло оформление либеральных политических идей. Англия развивалась, и религиозные противоречия, прежде во многом определявшие политический прогресс, отныне занимали второе место. На смену войне верований пришла грязная и неконтролируемая борьба партий.

В течение этого 1680 года, до начала работы нового парламента, джентри, основу экономического и политического могущества которого составляли земельные владения, стало проявлять все больше беспокойства, так как отдавало себе отчет, что радикальные протестантские элементы готовы к насилию. Партия, поддерживающая короля и англиканскую церковь, все отчетливее видела в агитации Шефтсбери знакомые черты, характерные для кромвелевской диктатуры. Все чаще старшее поколение со страхом и ненавистью вспоминало о гражданской войне и годах республики. В городах многие тысячи людей подписывали петиции против герцога Йоркского, а в сельской местности мысль о том, что он может занять трон, вызывала ужас и полное неприятие.

Только что оформившиеся политические партии, вместо того чтобы решить, как они будут называться, стали давать едкие прозвища друг другу. Слово «виг» первоначально обозначало угрюмого, фанатичного шотландского пресвитерианина, стяжателя и ханжу, а «тори» — ирландского разбойника-паписта, грабящего поместья. Обе стороны не стеснялись в выражениях. «Тори — это чудовище с английским лицом, французским сердцем и ирландской совестью. Это широколобое существо с огромным ртом, задом, похожим на два бедра-окорока, полностью лишенное мозгов. Тори похожи на диких кабанов, подрывающих конституцию, покушающихся на оба оплота нашей свободы — на парламент и судей…» Сторонники короля заявляли: «Напыщенная речь вигов состоит из вздохов, всхлипываний, стонов, икоты, причем особый оттенок всему этому придает гнусавость».

Знакомясь с этими выражениями, полными презрения и ненависти, понимаешь, что Англия едва избежала еще одной жестокой гражданской войны. Однако же сами прозвища «тори» и «виги» не только прижились, но и стали любимыми и горячо превозносимыми теми, кто считает себя принадлежащими к той или иной партии. Постепенно они вошли в жизнь нации, став выражением двух основных типов английского темперамента. И виги, и тори способствовали величию страны; и тем, и другим принадлежит немало достижений во благо Англии. Партийная приверженность передавалась в семьях из поколения в поколение. Ораторы и знаменитые писатели, уверенные в привлекательности ставших популярными слов «виги» и «тори», употребляли их с гордостью и любовью.

Обеспокоенный Карл, не решаясь обострять отношения с уже четвертым своим парламентом, применил уловку, которая заставляет вспомнить бесполезный Большой совет (Magnum Consilium) времен его отца. Сэр Уильям Темпл, посол в Гааге и главный сторонник антифранцузской политики, предложил план преобразования Тайного совета путем сокращения его численности и в то же время увеличения властных полномочий его членов. Тридцать влиятельных представителей обеих партий, половина из которых занимала бы государственные посты, а другая половина являлась независимой, должны были заменить старый неофициальный кабинет, CABAL, потворствовавший заключению тайного Дуврского договора. В результате, как предполагалось, политика короля должна стать открытой; тайной дипломатии надо положить конец — что бы из этого ни вышло. К этому времени Карл уже полностью порвал отношения с Людовиком XIV, щедро рассовывавшим взятки членам оппозиции. Король принял план Темпла. Новый Тайный совет собрался. Его председателем король назначил вождя оппозиции Шефтсбери. Все старания Карла умиротворить противников ни к чему не привели. Разногласия были слишком велики, и внутри Совета быстро образовался узкий круг лиц, который и вел все дела. Участие в работе Совета ни в коей мере не удовлетворило Шефтсбери. Он по-прежнему оставался во главе вигов и, недовольный компромиссом, даже использовал свое высокое положение для защиты интересов партии. Когда в октябре 1680 г. парламент наконец собрался, на первом же заседании Шефтсбери снова выступил в защиту проекта акта «Об исключении». В этот момент он достиг вершины своей популярности и благодаря тому, что пользовался властью как министр и поддержкой как вождь оппозиции, приобрел значительное влияние. Билль прошел через палату общин, и борьба переместилась в палату лордов.