Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году

Однако революционеры недальновидны и не склонны заглядывать в своих делах далеко вперед. Им нужны были автомобили, которыми мог их снабдить лишь я один. Пока под рукой имелся печатный станок, деньги им не требовались, но автомобили создать не так просто, как денежные купюры. Поэтому мы организовали обмен автомобилей на бензин в пропорции — за каждые 100 фунтов стерлингов стоимости автомобилей мы получали на 300 фунтов стерлингов горючего. Машины им были очень нужны, но не настолько, чтобы представлять для них что-то незаменимое, тогда как бензин являлся жизненно важным для меня. Если бы у них хватило ума понять, что они получают весьма незначительную выгоду и отдают нечто крайне ценное, они могли бы отказаться от сделки, и моим войскам пришлось бы прекратить всякое передвижение по Персии. Багдад, когда его попросили найти машины, которые позволили бы мне осуществить эту сделку, сильно возражал, но, в конце концов, запрос не выглядел таким уж чрезмерным. Я получил бензин от Бакинского Совета на сумму около 50 000 фунтов стерлингов, и, когда послал более десяти автомобилей «форд» в качестве части оплаты, правительство оказалось свергнуто, и я не смог завершить сделку с правительством, прекратившим свое существование. Эти сделки с бензином имели дополнительное преимущество, позволившее мне укрепить наше положение в Энзели и направить туда нескольких офицеров для наблюдения за разгрузкой и отправкой партий грузов. С помощью этих офицеров и охраны аэропланов мы прочно закрепились в Энзели, что стало первым шагом к установлению контроля над Каспийским морем.

В целом я счел наш визит в Энзели чрезвычайно удачным; мы договорились с Бичераховым о дальнейших планах, обеспечили себе неограниченный запас бензина и обосновались в порту. По сравнению с этими солидными преимуществами я не придал значения тому, что мне пришлось выслушать целую лекцию о беззакониях британского империализма из уст юного товарища Бабуха, которому было всего девятнадцать.

28 июня мы покинули Энзели и вернулись в Решт, снова остановившись в британском консульстве. За время нашего отсутствия произошло несколько сражений, а гуркхи в Имамзаде-Хашиме столкнулись возле своего поста с отрядом дженгелийцев, в результате чего последних полностью разгромили, а слава о кукри[22] гуркхов распространилась по всем окрестностям. Два офицера, ехавшие в автомобиле и плохо знавшие местность, перепутали дорогу на Касму с дорогой на Энзели и наткнулись прямо на вражеский кордон. В миле от города машину обстреляли, один офицер погиб, а другому удалось сбежать и вернуться в город.

Церемонию введения в должность британского консула назначили на 29 июня, и, дабы избежать недоразумений, мы с новым губернатором, Сердар-и-Кулом, заранее тщательно обсудили детали программы. Неприятностей не случилось, за исключением отсутствия губернатора, который послал в последний момент извинение, жалуясь на обычный персидский приступ болезни, который возникает, когда приходится выполнять неприятный долг. Его участие в церемонии состояло в том, чтобы принести публичные извинения от имени персидского правительства за оскорбление, нанесенное флагу, и пообещать демонстрировать в будущем лучшие манеры — вполне достаточно, чтобы вызвать сильный приступ головокружения и несварения желудка.

В назначенный час на улице напротив входа в консульство выстроился британский почетный караул, а рядом, ради поддержания порядка, находился броневик. Британский консул, мистер Макларен, присутствовал вместе со своими русскими и французскими советниками в парадной форме, а всю полицию персидского города сформировали в отряд под началом начальника полиции. Я открыл церемонию краткой речью, в которой объяснил суть данного события и выразил надежду, что в этот день мы окончательно покончим со всяческой неприязнью между нами и персами, вызванной исключительно недопониманием, и положим начало эпохе мира, дружбы и взаимного уважения. За этим последовали речи в том же духе, произнесенные каждым из присутствующих консулов. Подняли флаг, и почетный караул произвел салют. Затем вперед вышел начальник персидской полиции, принес смиренные извинения за поведение его подчиненных в недавних беспорядках и пообещал от ее имени лучшее поведение в будущем. Потом вся полиция прошла мимо флага, отдавая ему честь, тем самым приведя церемонию к очень живописному и достойному завершению. Затем мистер Макларен передал свои обязанности назначенному вместо него мистеру Мойру, с которым я расставался с огромным сожалением.

На следующий день мы выехали в Казвин, добравшись до места назначения, избежав стрельбы по дороге, что показало эффективность нашей системы пикетов. В Казвине я смог подвести итоги последних событий и обдумать наши дальнейшие действия. В отношении первого у нас имелись все основания для удовлетворения, а в отношении последнего — все основания для надежды.