Читаем Британская военная экспедиция в Сибирь. Воспоминания командира батальона «Несгибаемых», отправленного в поддержку Колчака. 1918—1919 полностью

Сейчас самое время оценить, каким образом влияет и будет влиять вся эта американская неразбериха на усилия союзников по наведению порядка в Российской империи и на положение самих американцев в их будущих отношениях с русскими людьми. Американские войска были распределены по всей территории от Владивостока до Нижнеудинска (Уорд путает Нижнеудинск с Верхнеудинском. – Пер.), расположенного к востоку от Байкала. Практически все они были сосредоточены вблизи железной дороги, но в этой стране железная дорога – это сердце и центр всего. Американская политика распространялась из Владивостока на всю эту территорию и реально охватывала все забайкальские области, иными словами, всю Сибирь восточнее Байкала. В первых числа сентября, когда я со своим батальоном ехал в сторону Омска, на этой огромной территории усилиями союзников, и прежде всего чехов, был установлен порядок. Американские войска прибыли слишком поздно, чтобы принимать участие в военных действиях, но они начали толково и энергично налаживать работу по управлению. Французы двигались вперед следом за мной, позже за ними проследовал отряд итальянцев, оставив всю забайкальскую Сибирь в полном распоряжении американцев, японцев и разрозненных местных русских сил, кое-где возвращавшихся к жизни. На этой территории не было ни одной группы Красной гвардии численностью больше тысячи человек. Через девять месяцев союзной оккупации красные, в основном под защитой американцев, сформировали две так называемые дивизии численностью от 5 до 7 тысяч человек, а также многочисленные второстепенные части по нескольку сотен человек, которые грабили и убивали на всей территории и уничтожали любое подобие порядка, который с таким трудом пытались установить Верховный правитель и союзники. Так эта огромная провинция за короткое время скатилась от сравнительного порядка к спорадическим беспорядкам. И все потому, что у Америки не было собственной политики в отношении России, а следовать политике своих друзей она отказалась.

Большой ошибкой со стороны Англии и Франции было оставить без своего сдерживающего влияния Америку бок о бок с Японией и позволить уничтожать плоды той работы, которые им удалось взрастить на Дальнем Востоке. Соперничество двух держав в этой части света было хорошо известно, и это следовало предусмотреть. Наивно было ждать, что они забудут свои споры по вопросам концессий и торговли ради бескорыстного желания помочь России. Государства, как правило, не склонны к филантропии, а эти два менее всего. Таким образом, работу надо в значительной степени начинать сначала, и делать это должны либо мы, либо Верховный правитель адмирал Колчак. Или союзники, решив, что задача слишком сложна, могут уйти и позволить этой огромной территории, возможно богатейшей в мире, вернуться к большевицкому варварству.

Глава 23

Японская политика и ее результаты

Недостаток сплоченности союзников, порожденный американским отступничеством от политики европейских держав, мог полностью изменить статус и будущее американской экспедиции в Сибири. Америка превратила дружелюбие местного населения по меньшей мере в подозрительность, если не враждебность. Япония, со своей стороны, упорно преследовала свои особые интересы и в полной мере использовала каждую ошибку американцев, пока ее не стали воспринимать как главную силу из этих двух.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное