Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Диалог Платона с французским писателем Ф. Фенелоном, посвящённый актуальным вопросам политики, весьма интересен по содержанию. Фенелон – автор написанного для герцога Бургундского (внука Людовика XIV) романа «Приключения Телемаха», в котором содержатся утопические мотивы. Платон в своё время также наставлял сына сиракузского тирана Дионисия; здесь же он выступает в роли критика. Высказывания античного мыслителя о родине Фенелона, очевидно, следует относить к Британии XVIII века. «Когда чувство общественной добродетели уничтожено, обман, коррупция и жадность, старания придворных фракций опорочить друг друга уничтожат армию и флот без помощи врага», заключал Литтлтон. На оппозицию он также не возлагает надежд. Развращённые роскошью и распутством, её сторонники легко поддаются на подкупы двора. Платон предостерегает «коллегу»: «…если твоя страна не послушает тебя, она не сможет долго удерживать позиции первой державы в Европе»716.

Совершенно аналогичным образом и лорд Болингброк направляет свои нравоучения против продажности властей, пристрастия правящего класса к роскоши и фракционной борьбе. Роскошь опасна тем, что разоряет элиту, нанося ущерб её экономической и политической самостоятельности. Коррупция же делает государственный аппарат неработоспособным. Автор прочит Британии судьбу Древнего Рима, погрязшего в пороке и павшего под ударами варваров717.

Примечательны мысли Литтлтона о воспитании наследника престола: «Это несчастье для принцев, что их наставляют с особым тщанием в тонкостях политики, но не учат первейшим принципам моральных обязательств, или учат столь поверхностно, что те, погрязнув в политиканстве, вскоре теряют их». Болингброк, в свою очередь, предписывает «Королю – Патриоту» такие качества, как следование долгу, забота о подданных, нравственность. Венценосец – это носитель идеи государственной власти, символ национального единства и нравственный образец для политиков. Но в «Диалогах мёртвых», в отличие от сочинения Болингброка, содержится ироническое замечание по адресу «просвещённого правления». По поводу прусского короля Фридриха Великого дух Поупа замечает: «…какое героическое спокойствие и твёрдость должны быть в его сердце, если вечером он самым изящным образом слагает оды и эпистолы, а на следующее утро сражается в битве с самообладанием Цезаря или Густава –Адольфа!»

В споре Макиавелли, политического циника, с герцогом де Гизом, виновником Варфоломеевской ночи, прослеживается мотив наказания человека, пошедшего по неверному пути. Де Гиз, как разочаровавшийся макиавеллист, противопоставляет политике лжи – правление британского монарха, который «взял за правило руководствоваться законами своего королевства» («made the laws of his kingdom the rules of his government»). Полемика римского царя Сервия Туллия с «философом на троне» Марком Аврелием раскрывает политические вопросы с необычной стороны. Туллий похваляется созданной им системой смешанного правления, гармонично сочетающего волю народа, аристократии и монарха. Марк Аврелий настаивает на неделимости верховной власти. Римские законодатели, конечно же, поставлены автором в теоретический контекст, заданный в конце XVII в. Дж. Локком. Отстаивая принцип сильной власти, римский император видел себя арбитром между различными политическими силами. Однако Туллий полагал, что добрая воля правителя – такой же произвол, как и злая воля718.

В ряде случаев барон Литтлтон оказался не менее глубоким мыслителем, чем Болингброк. Мы находим почти дословное совпадение с его высказываниями в трудах Болингброка «Рассуждение о партиях» и «Идея о Короле – Патриоте». Однако Литтлтон избегал как догматизации «прописных истин», так и необоснованных проектов. Подвергая всесторонней критике признанные концепции, автор сохраняет лишь принципы, выдержавшие проверку.

По своему характеру Литтлтон был добродушным человеком. Не лишённый здравого смысла и литературного таланта, он обладал важными качествами личной и политической честности. Чем действительно не мог похвастаться барон, так это изяществом манер и, несмотря на активное участие в парламентских дебатах, ораторскими способностями. Ф. Честерфилд в своих письмах называл его «достойным уважения готтентотом»719. Важной чертой Джорджа Литтлтона, оставившей отпечаток на всей его деятельности, являлась его религиозность. С юных лет он размышлял над вопросами веры. Чтобы покончить с религиозными сомнениями он написал в 1747 г. трактат «Наблюдения об обращении св. Павла», где обосновал истинность христианства. Это сочинение успел увидеть его отец, оставивший о нём следующий отзыв: «Я прочитал твой трактат с безграничным удовольствием. Его стиль прекрасен и прост, аргументы совершенны, убедительны и неотразимы. Пускай Царь Царей, чью славу ты так достойно защищал, вознаградит тебя за столь благочестивый труд… Я же никогда не перестану благодарить Бога за то, что Он одарил тебя столькими талантами, а меня – таким замечательным сыном…»720