Британские СС

– А что насчет этих, из рядов «почетных членов СС»? – продолжал интересоваться сэр Роберт. – Их тоже могут судить только особые суды?

Он пододвинул к Дугласу коробку сигар. Кивком поблагодарив его, Дуглас взял одну и пояснил:

– И полицию, и СС возглавляет Гиммлер. В таких случаях решение принимает лично он. В любом случае так называемые «почетные члены» подсудны обычным гражданским судам. – Дуглас раскурил сигару и добавил: – И тут надо иметь в виду, что Гиммлер использует все эти почетные звания для подкупа и затыкания рта своим политическим противникам. Так что среди этих людей его злейшие враги.

– О, да я беру взятку! – воскликнул Мэйхью и продолжил без малейшей паузы: – А что вы думаете о контр-адмирале Конолли?

Вопрос не был обращен ни к кому конкретному, но Дуглас понимал, что между собой его собеседники все это давно уже обсудили.

– Если верить слухам, фрукт тот еще. Сойти с авианосца в канадском Галифаксе и объявить себя правителем «Свободной Британии»… для такого нужна недюжинная наглость. – Дуглас помедлил и, не дождавшись комментариев, закончил: – Особенно принимая во внимание, что по флотскому списку личного состава он всего лишь капитан третьего ранга – опять же, если верить немецкой пропаганде.

– Похоже, теперь все козыри наши, – сказал ему сэр Роберт, вынимая последний козырь и кладя свои карты на стол.

– А кто-нибудь помнит французского офицера по фамилии Де Голль? – спросил Дуглас. – Который сбежал в Англию после падения Франции. Он как будто проделал то же самое, что Конолли: назвался генералом и объявил себя голосом Франции. Ничего серьезного из этого не вышло. По крайней мере, насколько я знаю, немцы даже не потрудились включить его в список лиц, подлежащих немедленному аресту.

– Вы не правы насчет Конолли, – мягко проговорил сэр Роберт. – Он действовал по указаниям кабинета военного времени. А идея принадлежала Уинстону. Сам-то он отказался покинуть страну, хотя мог улететь гидросамолетом в Исландию, как сделали многие другие. А повышение Конолли до звания контр-адмирала было подписано лично королем, я видел это собственными глазами. Да, в сообщении Геббельса говорилось, что он обратился к конгрессу и объявил себя правителем «Свободной Британии». Однако протоколы самого конгресса свидетельствуют, что он назвал себя представителем британского народа и министром обороны, назначенным кабинетом и утвержденным королем. Завершая обращение, он подчеркнул, что является верным подданным короля Георга и его законных наследников.

– Много ли людей по эту сторону Атлантики знают, что именно он сказал? – возразил Дуглас. – И велики ли шансы оповестить народ, как все было на самом деле?

– Пока это не является нашей первоочередной задачей, – ответил сэр Роберт. – Самое главное сейчас – защитить позиции контр-адмирала Конолли в Вашингтоне. Так, чтобы его нельзя было атаковать ни юридически, ни дипломатически. На прошлой неделе немцы попытались взять под свой контроль здание посольства! Наняли лучших юристов Америки.

– Вопрос с посольством по сию пору не решен, – добавил Бернард. – Если немцам удастся заполучить здание, это будет серьезный удар по репутации Конолли в Вашингтоне.

– Так вы, значит, поддерживаете с Конолли связь? – Дуглас не смог скрыть своего удивления.

Никто не ответил. Мэйхью, отказавшийся от сигар сэра Роберта марки «Упманн», принялся раскуривать свою, марки «Ромео и Джульетта». «Бернард! – подумал Дуглас. – Бернард у них курьер».

Они продолжили партию, обмениваясь доброжелательными ремарками, как делают те, для кого игра – лишь способ провести время. Один сэр Роберт играл с азартом человека, не умеющего проигрывать.

– А в Тауэре теперь народу немного, – между прочим заметил Мэйхью, словно речь шла о посещаемости соревнований по крикету с Австралией.

Вот в чем дело. Хут не ошибся. Они действительно хотят попытаться вызволить короля из Тауэра.

– Там расквартирован батальон спецвойск СС, – произнес Дуглас.

Глаза сэра Роберта слегка расширились. Мэйхью позволил себе тень улыбки. Слова инспектора Арчера прозвучали если не как прямой отказ вступать в драку со спецвойсками, то по меньшей мере как убедительное предостережение.

– Если бы король был свободен и мог во всеуслышание подтвердить звание и положение Конолли, это бы кардинально изменило положение Британии на мировой арене, – сказал Бернард.

Дуглас не разделял его уверенности. Ему хватало цинизма предполагать, что кардинальные изменения в этом случае будут касаться лишь самого Конолли и его приближенных. Он окинул взглядом своих собеседников. Их аристократически снисходительная манера держаться вызывала в нем неприязнь.

– Вы же не намерены в самом деле взять штурмом лондонский Тауэр? – спросил он напрямик.

Все трое заерзали. Наконец, заговорил Мэйхью:

– При всем моем уважении к вам, сэр Роберт, и несмотря на наши прошлые дискуссии, думаю, нам совершенно необходимо ввести инспектора в курс дела.

– Да, я сам об этом думал, – изрек сэр Роберт.

– Немецкая армия окажет нам все возможное содействие, не вступая в открытую конфронтацию, – сказал Мэйхью.