Британский вояж

– Геннадий, – сказала Надежда ухаживавшему за ней лейтенанту, – а давайте, после того, как «Богатырь» войдет в порт и причалит, отправимся в город на прогулку. Уж очень мне хочется снова почувствовать под ногами земную твердь.

– Мадемуазель, – галантно ответил ей Невельской, – с вами я готов отправиться куда угодно. Только в первую очередь нам необходимо уладить дела с этим чертовым шотландцем. Кстати, кажется, я нашел выход.

Невельской показал Надежде на трехмачтовую шхуну под русским коммерческим флагом, стоявшую у причала неподалеку от рядов бочек. Похоже, что кто-то из русских купцов приобрел в Кристиансанне партию селедки, которую в большом количестве ловили в Северном море норвежские рыбаки и засаливали в здешних краях. По статистике отсюда в Россию ежегодно вывозили до полутора сотен тысяч бочек с сельдью.

По всей видимости, лейтенант Невельской был знаком с капитаном этой шхуны.

– Извините, мадемуазель, – лейтенант поклонился Надежде и быстрыми шагами направился в сторону юта…

Когда Невельской вошел в каюту командира пароходо-фрегата, то увидел довольно любопытную сцену. Щукин и фон Глазенап сидели за столом в позе роденовского «Мыслителя» и мрачно смотрели друг на друга.

– Господа! – воскликнул Невельской. – Я, кажется, нашел способ – куда нам деть мистера Уркварта, чтобы он во время ремонта «Богатыря» нам не мешал.

Подполковник встрепенулся и вопросительно посмотрел на лейтенанта.

– И каков ваш способ, Геннадий Иванович? Куда вы хотите упрятать нашего пленника? Учтите – он нам нужен живой и желательно в полной целости и сохранности.

– Я только что увидел на пирсе своего старого знакомого, – сказал Невельской. – Он владелец и капитан трехмачтовой шхуны «Ласточка». Его корабль ходит по Балтике, перевозя грузы из скандинавских портов в Ригу, Ревель и Петербург. Сейчас «Ласточка» стоит под погрузкой у причала Кристиансанна. Груз – бочки с сельдями. По количеству бочек на причале, погрузка началась недавно, то есть как минимум он еще пробудет в порту два-три дня. Я могу встретиться с ним и попросить, чтобы он прихватил с собой несколько пассажиров и бочку с «селедкой». Степан Михайлович человек честный, ему можно доверять. Думаю, что он не откажет, когда узнает, что дело идет об интересах государства.

– Ну что ж, это, пожалуй, неплохой вариант, – кивнул Щукин. – Геннадий Иванович, не могли бы вы сразу же после швартовки «Богатыря» отправиться к вашему приятелю и пригласить к нам. Мы побеседуем с ним и попросим его нам помочь. А ночью мы могли бы переправить мистера Уркварта на «Ласточку», чтобы он там, аки князь Гвидон, спокойно дождался выхода шхуны из порта. А «Богатырь» пусть спокойно проводит ремонт в Кристиансанне.

– Хорошо, Олег Михайлович, – кивнул Невельской, – я так все и сделаю.

Через полтора часа по трапу, переброшенному с пристани на борт русского парохода-фрегата, поднялся лейтенант Невельской в сопровождении мужчины лет тридцати пяти, в морской куртке и широкополой шляпе. Он с достоинством поздоровался с капитан-лейтенантом фон Глазенапом и подполковником Щукиным. Его пригласили пройти в каюту командира «Богатыря».

Гостем оказался Степан Михайлович Попов, отставной мичман российского флота. В данный момент он был владельцем шхуны «Ласточка». Решив не ходить вокруг да около, Щукин сразу же ввел Попова в курс дела. К его чести, тот не стал отнекиваться и почти сразу же согласился помочь. Похоже, что тяга к авантюрным приключениям у отставного мичмана была в крови. Но, что не менее ценно, он был сообразителен и знал, что любопытство в некоторых случаях – вещь абсолютно ненужная. К примеру, он не стал спрашивать – кого именно собираются доставить в Россию, и почему он так интересует III отделение.

По ходу дела обговорили и детали. Вечером, когда уже стемнеет, шлюпка с «Ласточки» подойдет к пароходо-фрегату и примет пассажиров и «груз». Мистер Уркварт будет к тому времени спать крепким сном. Один укол снотворного – и двенадцатичасовое погружение в нирвану ему обеспечено.

Как планировал Попов, погрузка бочек с селедкой должна закончиться завтра к полудню, после чего шхуна выйдет в море. Шторм уже начал стихать, и под всеми парусами «Ласточка» должна за несколько дней дойти до Петербурга. О ее прибытии загодя по рации сообщат Шумилину, и на причале шхуну будет ждать представительная делегация. Потом мистера Уркварта со всем тщанием погрузят в пароконный «автозак» и отправят в Петропавловскую крепость, где им займутся вдумчиво, со всем тщанием.

Сопровождать ценный груз должны будут подполковник Щукин с дочерью, Николай Сергеев и лейтенант Невельской. Игорь Пирогов и Вадим Шумилин будут следовать домой на «Богатыре».

Все было проделано поздним вечером, когда работа в порту замерла до утра. Получив укол снотворного, мистер Уркварт уснул, и на шлюпку «Ласточки», пришвартовавшуюся к борту «Богатыря», бережно перегрузили его обмякшую тушку, потом «приданое» – кое-что из спецоборудования, а потом туда же перебрались и пассажиры. На следующий день, подняв паруса, шхуна вышла в море. Курс ее лежал на Петербург…

* * *