Брюс Бизаро

Через неделю я ее и ждать перестал. Жизнь вошла в привычное русло. Не сказать, что спокойное (переживания по поводу приближающейся премьеры никуда не делись, а наоборот все нарастали и нарастали пропорционально уменьшению оставшегося до нее числа дней), но привычное.

Пока я не посмотрел на календарь, где до премьеры остался всего один день. Меня аж ноги держать перестали. Хорошо, что было это в моем кабинете и без свидетелей. Я рухнул в свое кресло и пустым взглядом уставился в потолок. Мыслей не было, только страх и неуверенность. Хотелось плюнуть на все и просто не прийти завтра на этот треклятый спектакль. Просто взять и не прийти. Может даже свалить куда-нибудь в Казнию. Ну или куда-нибудь в Европу, где поспокойнее... Но перед глазами вставало лицо Брюса, и мне становилось мучительно стыдно.

Настал день премъеры. На трясущихся ногах я пришел к зданию театра, где нам предстояло выступать. Перездоровался с товарищами и знакомыми, пошел готовиться...

И вот я уже в гриме и костюме стою у края занавеса и наблюдаю полный зал. ПОЛНЫЙ ЗАЛ зрителей! Вся тысяча мест была занята. И даже были поставлены дополнительные стулья для тех, кому мест не хватило.

От этого зрелища, все тело бросило в жар, а живот словно скрутило в ледяной узел. На лбу и висках снова выступил пот, а руки ощутимо задрожали. Хирург с трясущимися руками - позор!

А в следующее мгновение, взгляд свободно скользящий по лицам зрителей начал выхватывать лица знакомых. Половина персонала Госпиталя была здесь. И в шуме их разговоров (спектакль еще не начался) суперслух улавливал то и дело проскальзывающее имя. Мое имя. Все они пришли посмотреть именно на меня! От осознания этого, мне стало только хуже. Новый приступ волнения скрутил меня так, что я еле устоял на ногах.

А потом я наткнулся взглядом на лицо Дианы и замер. Внимательнее присмотревшись к ее окружению, я рассмотрел одного за другим ВСЕХ членов Лиги. Кроме Бэтмена. Но в том, что Брюс где-то здесь, я ни мгновения не сомневался. Просто Уэйн фигура публичная. Просто так посетить Метрополис он бы не смог.

Я стал еще внимательнее вглядываться в лица. Здесь была Максима. Здесь была Кара. Естественно Лоис Лейн, как же без нее? Три десятка хирургов со всей страны, которые в то или иное время проходили у меня стажировку. Родственники прооперированных мной людей. Барбара. Дик. Даже Ванесса с Джонни! Эти-то как попали сюда?

Хотя, чему я удивляюсь? Ответ на все вопросы один - Бэтс. Решил максимально усложнить мне задачу гад!

Я тихо сполз по стенке, ноги уже не держали совсем. Но это вызов! Это вызов, Брюс! На волне веселой, азартной злости я поднялся, и пока она не иссякла, поспешил к режиссеру, получать последние указания.

Я оказался не прав. Брюс Уэйн не постеснялся прибыть на спектакль официально, с сопутствующим шумом. Просто я не читал эти дни газет, а он немного подзадержался. А минутой позже него, пришел Лекс Лютор.

Узнал я это, правда, когда представление уже началось. И понимание это уже не могло ни на что повлиять. Спектакль уже начался!

Меркуцио... Роль не самая большая, но мне нравится. Хамить и говорить гадости в лицо - приятно. Собственно, за что и убил его Тибальд.

Короткая роль. Яркая, но короткая.

Играть. Играть на сцене, перед зрителями. Это было мучительно. Мучительно. Но одновременно с этим, подобного душевного подъема и переживаний, я не испытывал со времени первой своей удачной операции.

Нет, сравнивать эти чувства невозможно, они слишком разные, но накал эмоций сравним.

Это было непередаваемо.

Я не сбился с текста, и играл до самого конца свою роль. И подлый Тибальд нанес свой удар из-под руки Ромео. И я "пронзенный" упал на руки Ромео...

Тут со сцены раздались выстрелы и гадкий, раздражающий смех.

Джокер.

Клоун с нарисованной улыбкой, под гримом которого угадывались уродливые шрамы, вышел на сцену и хохотал размахивая пистолетом. Двое его громил направили автоматы на зрительный зал, встав один с одного, другой с другого края сцены.

Клоун перестал хохотать и достал свободной от пистолета рукой микрофон.

- Шекспир! Бессмертный классик! Как я рад, что еще остались ценители! Я рад приветствовать вас сегодня в этом зале! Но добавим в трагедию юмора! Бежать бесполезно, двери заминированы... - оборвался его противный голосок.

Пока он рассыпался перед публикой. Моей публикой! Я встал и воткнул шпагу (реквизит у нас был неплохой. Шпаги были затуплены, но достаточно прочны, чтобы звенеть при ударах друг об друга, словно настоящее оружие. Железный штырь, пусть и затупленный, если приложить побольше сил и соблюсти верный угол, войдет в тело ничуть не хуже настоящего оружия) в бок клоуну.

Он испортил мой ПЕРВЫЙ спектакль! Теперь никого не будет интересовать, как мы играли, хорошо или ужасно, все будут писать и говорить только о нем! А еще, глядя на эту размалеванную рожу, я вспомнил Барбару в инвалидной коляске. И что туда ее усадил именно этот ряженый псих (я наводил небольшие справки).