Брюс Ли. Я никогда не сдамся

Инструкторы по боевым искусствам — это, как известно, люди капризные и любящие злословить. Только благодаря дани всеобщего уважения, которым пользовалась Линда, и ее опыту воспитания детей, она смогла объединить большую часть студентов Брюса. Наряду с изданием журнала «Брюс Ли Мэгезин» основной деятельностью «Ядра» был ежегодный семинар по Джит Кун-До, где фанаты могли тренироваться с первыми учениками Брюса. Семинары пользовались популярностью у публики, но ссоры между членами «Ядра» были изнурительными.

После четырех лет попыток уладить распри Линда решила отойти от дел и передать наследство Брюса Ли Шеннон. «Она подошла ко мне очень осторожно, — говорит Шеннон, — потому что не хотела навязываться, и сказала: „Это твоя ответственность“». Шеннон была в восторге. Ее актерская карьера сошла на нет. Она чувствовала, что можно сделать больше, чтобы продвинуть наследие Брюса и превратить его в процветающий бизнес. Имя Элвиса Пресли зарабатывало более 50 миллионов долларов в год; имя Брюса Ли — меньше миллиона.

Шеннон наняла адвокатов, занимающихся этим же вопросом для Элвиса Пресли, и взяла более агрессивный подход к делу мертвой знаменитости. Она фактически распустила «Ядро», которое тратило деньги. Она десять лет сражалась с «Юниверсал Студиос», чтобы вернуть права на торговлю, лицензирование и видеоигры. Она также учредила продюсерскую компанию «ЛиВэй Медиа», для разработки проектов о Брюсе Ли — документальных фильмов, биографий, сериалов и бродвейских мюзиклов. Наряду с сохранением Брюса в сознании общественности и распространением его послания одной из главных целей Шеннон было попадание в список самых прибыльных мертвых звезд от «Форбс».

Рейтинг «Форбс» — это показатель в денежном эквиваленте продолжающегося успеха почившей звезды. Многие годы первая пятерка и их доходы демонстрировали стабильность: Майкл Джексон (150 миллионов долларов), Элвис Пресли (55 миллионов долларов), Чарльз Шульц (40 миллионов долларов), Элизабет Тейлор (20 миллионов долларов) и Боб Марли (18 миллионов долларов). В 2013 году Брюс Ли стал первой азиатской знаменитостью, когда-либо попавшей в этот список — он занял десятое место с семью миллионами. Брюс был на одну позицию ниже Стива Маккуина (9 миллионов) — соперничество словно продолжалось и в загробной жизни. В следующем году сделка с «Маздой» помогла Брюсу сравняться со Стивом. Можно представить, как они на небесах все еще пытаются выяснить, кто из них большая звезда.

На протяжении десятилетий правительство Гонконга игнорировало своего самого знаменитого сына. Звездный актер не считался достаточно элитным для колонии, которая беспокоилась о собственном имидже. Фанаты лоббировали проект превращения бывшего дома Брюса в Коулун Тонге, который работал как почасовой мотель для любви, в музей актера, но их усилия сошли на нет. Разочарованные члены фан-клуба Брюса Ли собрали сто тысяч долларов, чтобы построить статую Ли в позе из «Кулака ярости». Под давлением общественности чиновники наконец согласились разместить его на «Авеню звезд» — туристической достопримечательности у гавани города. Открыть бронзовую статую высотой два с половиной метра помог Роберт Ли — церемония состоялась 27 ноября 2005 года, в шестьдесят пятый день рождения Брюса. Это было запоздалое признание замечательных достижений Ли, завоеванных им за время его короткой жизни, и культурного воздействия, которое он оказывал после смерти.

В Америке, где китайским актерам в основном оставляли небольшие роли слуг в сериалах вроде «Бонанцы», Брюс Ли преодолел все препятствия в своем стремлении сломать желтый стеклянный потолок Голливуда. Он стал первым американским актером китайского происхождения, который был звездой в голливудском фильме и первым азиатом со времени появления звукового кино. Прошла четверть века, прежде чем другой китайский актер, Джеки Чан, смог повторить этот необычный подвиг.

Его фильмы запустили совершенно новый китайский архетип в западной поп-культуре: мастера кунг-фу. До Брюса ими были только Фу Манчу — злодей, олицетворявший «желтую угрозу», — и Чарли Чен, представитель образцового меньшинства. Эти два типичных представления о нации усилили стереотип китайского мужчины как покорного, неагрессивного, физически и сексуально уступающего — слабого и хныкающего; китайцы виделись хитрыми, но не конфликтными, женоподобными, бесполыми или вовсе геями. Разрушив это выхолощенное изображение, Ли показал мужественность, которая была физически превосходной, чрезмерно жестокой и сексуально соблазнительной. Он был первым азиатским американским актером, который воплотил классическое голливудское определение звезды: мужчины хотели быть им, а женщины хотели быть с ним. Дерзкая улыбка, жесты «попробуй меня одолеть» и грациозные, но смертельные движения — Ли показал, что у китайских парней есть яйца.