Брюс Ли. Я никогда не сдамся

Джесси наносил джебы, хуки и сильные удары так быстро, как только мог, но ни один из них не достиг цели. Брюс заблокировал каждый удар и контратаковал, останавливая свой кулак прямо перед лицом Джесси. Как только Брюс продемонстрировал, что может остановить любой удар с дальней дистанции, он показал Джесси технику близкого действия «чи сао» («липкие руки»). Каждый раз, когда Брюс касался рук Джесси, тот оказывался абсолютно беспомощным. Если он пытался податься вперед, Брюс отводил его в другую сторону. Когда он пытался отступить, у его лица оказывался кулак. «Он контролировал меня, как ему заблагорассудится, — вспоминает Джесси. — Он мог делать то, о чем я даже не думал».

Брюс Ли обратил свою первую душу в церковь кунг-фу.

С того вечера Брюс и Джесси стали неразлучны. Они тренировались каждый день: во время обеденного перерыва под металлической лестницей и после школы в квартире Джесси. Брюс нашел друга и партнера по обучению; Джеси, в свою очередь, — мастера. Через месяц Джесси уговорил Брюса взять в ученики и соседа по комнате, Эда Харта. Эд, в прошлом профессиональный боксер весом под сотню килограммов и ветеран потасовок в баре, мог любой рукой отправить человека в нокаут, но на первом занятии был не более эффективен, чем Джесси. Брюс в два счета скрутил его в баранку.

Джесси стал лучшим PR-агентом Брюса. Казалось, он не переставал рассказывать всем и каждому, насколько великолепен его новый учитель. Довольно скоро несколько учеников в Клубе дзюдо, где Джесси был помощником инструктора, стали интересоваться, могут ли они учиться у Брюса. Одним из них был Скип Эллсуорт, который рос единственным белым ребенком в резервации индейцев. Каждый день в условиях ужасной нищеты ему приходилось драться с молодыми коренными американцами. «Во время первой, очень короткой, демонстрации Брюс ударил меня ладонями в грудь так сильно, что мои ноги оторвались от земли, я пролетел метра три и врезался в стену, — вспоминает Скип. — Ничего подобного со мной никогда не случалось. Брюсу Ли потребовалось примерно две секунды, чтобы я стал истинно верующим».

Как и в школьные времена, Брюс собирал свою собственную банду друзей-последователей в школе Эдисона. Ли находил новобранцев среди участников ныне исчезнувшей сцены уличных боев, которая состояла из нескольких сотен обездоленных детей разных национальностей. Представители Лейк-сити, Рентона и других районов сражались за территорию и статус, пуская в ход кулаки, ножи, бритвы и время от времени — огнестрельное оружие. Чтобы увеличить число приспешников, Брюс начал устраивать свои бенефисы.

Во время Дня азиатской культуры в технической школе Эдисона Брюс представил показательное выступление «Кунг-фу» — постер, висящий на двери аудитории, услужливо объяснял, что это китайское боевое искусство. Около сорока учащихся пришло посмотреть на Брюса Ли, который появился на сцене в очках, костюме и галстуке. Он казался обычным китайским подростком. Говоря с гонконгским акцентом, из-за которого его «р» была похожа на «в», он начал с короткой истории кунг-фу: его скрывали от иностранцев, чтобы они не использовали его против китайцев, как было с порохом; буддийские монахи разработали смертоносные техники, наблюдая за тем, как дерутся и убивают животные и насекомые. Для демонстрации Брюс сначала стал в позу Орла, вытянув свою руку, словно когтистую лапу, затем превратился в Богомола, нанося предплечьями удары словно рояльными молоточками, затем был Журавль с распростертыми крыльями и поднятыми в оборонительной позиции ногами и, наконец, «Обезьяна, крадущая персики» — эвфемизм для отрывания яичек оппонента.

«Это было прекрасное выступление, нечто вроде балета и пантомимы, — вспоминает Джеймс Демиль. — Но оно совсем не походило на сражение, а Брюс выглядел так же опасно, как Дон Ноттс[35]. Аудитория начала хихикать».

Брюс застыл, его лицо потемнело. Аудитория быстро затихла. Брюс посмотрел прямо на ухмылявшегося Демиля и произнес: «Ты выглядишь так, как будто умеешь драться. Как насчет выйти сюда на минутку?»

Словно новенький узник в тюрьме, Брюс выбрал самого плохого парня во дворе и бросил ему вызов. Демиль был стокилограммовым парнем двадцати лет от роду. Он действительно умел драться. Он был чемпион по боксу и уличным задирой, который редко выходил из дому без пистолета в кармане. В то время он находился на испытательном сроке.

Когда Демиль запрыгнул на сцену, Брюс сообщил присутствующим, что сейчас продемонстрирует его собственный стиль восточных единоборств, который носит название «вин-чунь». Стиль, который был разработан буддистской монахиней более четырех сотен лет назад и в котором особое внимание уделяется ближнему бою. Брюс повернулся к Демилю:

— Когда будешь готов, ударь меня так сильно, как только можешь.