Брюс Ли. Я никогда не сдамся

— Ну, а я собираюсь открыть квун, — ответил Вон. Он считал, что победа над Брюсом Ли обратит на него внимание и добавит уважения, что поможет привлечь достаточно студентов, чтобы открыть свою собственную школу кунг-фу.

Если кашу заварило оскорбление, то дальше ее подогревали амбиции. И Вон, и Брюс были молодыми людьми, которые пытались устроиться в чужой стране, где они были меньшинством. Один из них был приверженцем традиционных взглядов, второй мятежником — для того чтобы один добился успеха, другой должен был потерпеть неудачу.

Дэвид Чин на своем бежевом «Понтиаке» проехал по мосту из Сан-Франциско в Окленд, чтобы вручить письмо с вызовом, подписанное Вон Джек Маном. Когда он вошел в студию и попросил поговорить с мистером Ли, Брюс ответил:

— Да, вы ищете меня?

Он отложил китайский роман уся, который читал. Это была «Легенда о героях Кондора», история о двух братьях — мастерах кунг-фу, защищающих Китай от Чингисхана и монгольских захватчиков. Братья ссорятся и становятся врагами.

«Он был действительно дерзким, — вспоминает Чин. — Он уставился на меня, а затем положил ноги на стол. После того как я вручил ему письмо, он посмотрел на него, рассмеялся и сказал: „Хорошо, это не проблема. Назначьте дату“».

Дэвид не понимал, что Брюс, возможно, был нахальным симпатичным мальчиком, но не притворщиком. Помимо книг, борьба была единственным увлечением, которое успокаивало Брюса Ли. В хаосе того, что он называл «свежей, живой и постоянно меняющейся сущностью боя», он находил спокойствие. Прилив адреналина заставил гиперактивный мозг максимально фокусироваться.

Нет, он не был испуган — напротив, взволнован. Не был он и удивлен. В театре «Сунь Сын» он ткнул пальцем в глаз сообществу кунг-фу. Брюсу Ли было двадцать четыре года, и он хотел произвести революцию в боевых искусствах.

Хотя позже он утверждал, что не собирался оглашать открытый вызов, он был достаточно умен, чтобы понять, как зрители могут интерпретировать его слова. Это был не первый его поединок. Он знал, что если вы стоите на сцене перед аудиторией мастеров боевых искусств и утверждаете, что ваш стиль лучше, то найдется доброволец, который решит проверить это на практике.

В течение следующих нескольких недель Брюс и Дэвид Чин, который выступал представителем Вон Джек Мана, провели переговоры о времени и месте. Брюсу было все равно, когда состоится бой, но он настаивал на месте проведения. Если народ Чайнатауна хотел испытать его, они должны были бы приехать в Окленд и сделать это на его поле. «Единственное условие — бой пройдет в моей школе, — сказал Брюс Дэвиду. — Я никуда не поеду».

Сентябрь сменился октябрем, а переговоры все затягивались. Брюс чувствовал все большее разочарование и раздражение. Это было тревожное время в его жизни. Его новый филиал в Окленде привлек очень мало студентов — в хороший день их было максимум десяток. Деловой партнер Брюса, Джеймс Ли, был сильно подавлен и ушел в запой после похорон жены. Беременная Линда вынуждена была заботиться о двух горюющих детях Джеймса, Грегоне и Карене.

Исход боя определял судьбу Брюса. Если он проиграет, то и без того небольшая горстка учеников уйдет от него, а новые не появятся — никто не захочет учиться у молодого мастера, которого только что унизили. Он будет вынужден закрыть свою школу и вернуться к предыдущей работе — мыть посуду в китайском ресторане.

Чтобы ни один из бойцов не передумал, Дэвид Чин, как посредник, поддерживал высокий уровень враждебности провокационными насмешками. «Дэвид говорил одно Вону и совершенно другое Брюсу, пока наконец не вывел Брюса из себя. Тот требовал битвы тотчас же!» — вспоминает Лео Фон, один из учеников Брюса.

К назначенной дате — а бой должен был состояться в будний день в начале ноября — короткий фитиль Брюса уже был подожжен. «Немногие обладали более взрывным характером», — говорит Линда.

Около шести часов вечера, сразу после сумерек, Вон Джек Ман, Дэвид Чин и четверо его друзей переступили порог школы. Внутри они нашли Брюса, Линду и Джеймса. Брюс расхаживал в центре комнаты.

Увидев, что команда Окленда превосходит их в численности, и не зная, придет ли кто-то еще, Джеймс подошел к двери и закрыл ее, заперев всех внутри. Затем он отошел в заднюю часть студии и стал рядом с Линдой. Именно там он держал спрятанный пистолет на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. «Атмосфера никак не напоминала дружескую, — вспоминает Дэвид. — Вызов был самым что ни на есть настоящим».

Оба участника никогда раньше не встречались. Дэвид Чин подошел, чтобы представить их.

— Брюс Ли, это…

Брюс отмахнулся от Дэвида.

— Ты был в театре «Сунь Сын»? — спросил он у Вон Джек Мана.

— Нет, — ответил тот, — но я знаю, что ты там говорил.

— Это должен быть товарищеский матч, — вмешался Дэвид. — Просто легкий спарринг, чтобы продемонстрировать, чья техника лучше…

— Заткнись, — прошипел Брюс на кантонском диалекте. — Твой друг уже мертв.