Бродяга

И пусть мне будет больно. Пусть душа разобьется на мелкие осколки. Но подстилкой не буду.

Когда он ласкал меня, казалось, умру, не выдержу этого желания, что огромным снежным комом нарастало внутри.

Даже не помню как в себя пришла. Минутное прояснение сознания, не иначе. А за ним снова помутнение… Если бы Паша не остановился, я бы не смогла с этим бороться. Наверное, нет.

Но предавать саму себя и свои принципы, устои… Это слишком. Никакая страсть того не стоит. А в моем случае, так и вовсе — недотрах, как говорит подруга.

— Тебе плохо? — Павел подошел неслышно, словно хищник, что подкрадывается к своей добыче.

Невольно вздрогнула от неожиданности и снова припала к двери.

— Я с кем разговариваю?! — прогремело над ухом и я ошарашенно уставилась на мужчину.

Это он на меня орет, что ли?!

— Тон сбавь! Со своей женой так разговаривать будешь, — попыталась обойти Князя, что навис надо мной скалой, но уже в следующий момент была поймана за предплечья и вжата в твердую мужскую грудь.

Павел склонился к моему лицу и то, что я увидела в его глазах, не обещало для меня ничего хорошего.

— Ты помнишь правило номер два? — спросил тихо-тихо, а у меня коленки задрожали, как тогда, когда пощечину ему влепила.

Взгляд темный, прожигающий. Инстинктивно отступила, словно напуганный ребенок, а в груди шевельнулась злость.

Правила?

Да кто он такой, чтобы устанавливать для меня в моем же доме правила?!

— Не дергайся, а то выпорю, — Князев снова потянул меня на себя и неожиданно стиснул в объятиях. — Бляяяя, Моська…

— Ты чего? — я растерялась.

Что вообще с ним происходит? Это последствия травмы? Или его всегда так корежило?

— Не знаю, Моська. Не знаю. Клинит меня, пиздец просто. На тебе клинит. В клочья башню рвет, — глухо застонал и лбом к моему лбу прислонился. — Я сам себя боюсь, Надюш. С ума схожу, наверное.

Я пожала плечами, как бы намекая, что не в курсе, что это за болезнь и как ее лечить. И я не врала.

Меня тоже пугали такие перемены в его поведении и настроении, а особенно, его собственнические замашки, касательно меня.

— Может тебе к психиатру надо? — ляпнула не подумав и тут же пожалела.

Глаза Князева загорелись недобрым огнем, а пальцы больно впились в мои руки, наверняка оставляя там отметины.

— По-твоему, я псих, да?

— Мне больно, Паш, — странно, но страха перед ним уже не испытывала.

Однако, комфорта тоже не было. Внезапно захотелось, чтобы он ушел. Действительно захотелось!

И мысли о том, что пожалею, когда он оставит меня, уже не возникало.

— Пойдем завтракать, Моська, — смачно чмокнул меня в щеку и потащил за собой, как тряпичную куклу.

Словно ничего не произошло…

Ох, непростой ты человек, Павел Князев.

Непростой.

Бармалей с сытым и вполне довольным видом сидел у своей миски, молча поглядывая на нас одобрительным взглядом.

Накормлен, значит.

На столе красовались две тарелки, исходящие паром и мой желудок тут же дал о себе знать.

— Я хотел блины приготовить, но не нашел у тебя муку… В общем, омлет будем есть. Садись, — подтолкнул меня к стулу.

Ели в тишине.

Я смотрела в свою тарелку, а Паша — на меня.

Неотрывно.

И это дико напрягало.

Если бы не была зверски голодна, то, наверное, не смогла бы и кусок в горло затолкать.

— Поела? А теперь дуй в постель. Быстро, — скомандовал стальным тоном, как будто его жена не та, что, скорее всего, сейчас ждет его дома, а я.

— Я лягу, Паш… А ты домой иди. Не приходи больше. Я не могу с тобой… Ничего не могу с тобой, понимаешь? — попыталась было по-хорошему, но, как оказалось, все зазря.

— А я не согласен с твоим решением, Надь. И уходить никуда не собираюсь.

Да что ж ты прилип ко мне, как банный лист к заднице?! Это уже смахивает на какую-то больную одержимость, честное слово!

— Паш…

— Надь.

Лаконично, ничего не скажешь.

Хотела было продолжить нашу содержательную беседу, но раздался дверной звонок и земля ушла из-под ног.

Только бы не Володю принесло!

Словно прочитав мои мысли, Князев нахмурился.

— Вот сейчас я твоему мудаку рога и пообломаю.

ГЛАВА 11

Открыв дверь, я даже немного разочаровался.

На пороге стояла маленькая, пышная брюнетка, напряженно взирая на меня из-под квадратных очков.

Хреново, конечно, что хахаль наш пока не объявился. У меня зверски чесались кулаки, а почесать не об кого.

— Здравствуйте… А вы кто, вообще? И где Надя? — надо же, у меня дежавю, кажется.

— Здравствуйте. Наденьке нездоровится. Проходите, — обольстительно улыбнулся мадам и та заметно расслабилась.

Я отошел от двери и девушка, все еще поглядывая на меня с опаской, юркнула в квартиру.

Подружка, видимо.

Чисто машинально прошелся взглядом по ее «корме» внушительных размеров.

И откуда у Моськи столько комплексов по поводу своей внешности?

Постоянно укутывается в какие-то стремные балахоны, пряча свою замечательную фигурку. И это в то время, когда рядом рыскает танк в мини-юбке.

У Нади длинные каштановые волосы, которые она усердно прячет, собирая в хвостик или пучок, аж схватить хочется и растрепать, чтобы как ночью была. Сексуальная и немножко порочная.

У ее подружки три волосинки в четыре ряда и то завить их умудрилась.