Бродяга (ЛП)

Естественно, я тоже решила посмотреть и начала с последнего, что помнила: как закрыла правую дверь. Так странно видеть свои действия, но ничего о них не помнить. Вот я заглянула внутрь Колонны. Большую ее часть занимало то самое ядро по центру, а от него во все стороны изгибалась пустота. На внутреннем стержне где-то на уровне головы имелся люк, прямоугольной формы с чуть закругленными углами. Под ним – пара больших белых рычагов, вделанных в камень. «Больших» – в смысле, почти как моя нога. Они торчали из ниши, которая вращалась вокруг ядра Колонны. Крышка люка была сдвинута вправо, и из сияющей вертикальной щели вытекал эфир.

Я присмотрелась к черным пятнам, разрывавшим белизну щели – это обхватывали крышку люка чьи-то пальцы с когтями. Затем, под дребезг переключающихся рычагов, они ее сдвинули, и все вокруг побелело.

В поле зрения показалась черная рука – моя рука, которой я пыталась загородиться от света, но безуспешно. Потом я, должно быть, шагнула в плотную завесу эфира. Когда люк открылся, верхний рычаг сместился влево, и я, похоже, попробовала передвинуть его вправо. Тщетно. Тогда я посмотрела вверх на ослепительно белый поток, льющийся в проем, и заметила едва различимую фигуру – голову, плечи и вытянутую руку, уцепившуюся за край люка. Действие резко переместилось вниз: вероятно, я пригнулась. Шагнула вправо и сдвинула нижний рычаг вместо верхнего. При этом скрежет был такой, словно два огромных валуна терлись друг о друга, а после с глухим стуком распались под завывание ветра. Теперь я видела только пол. Очень близко. Я слегка приподнялась, повернулась к двери и снова упала. Кажется, на пятую точку. Потом поднесла руку к левому глазу, попялилась на окровавленную ладонь и наклонилась вперед. Все вокруг застила красная пелена. Полагаю, эфиру оказалось не под силу притупить то, что чувствуешь, когда твой глаз самоуничтожается.

На последних кадрах почти ничего не видно, поскольку я зажмурилась, зато отчетливо слышно, как я, задыхаясь, произнесла:

– Не дай погаснуть свету своему… ^[5]

И озадаченно рассмеялась.

Запись резко оборвалась.

– Рада, что не помню этого, – сказала я немного погодя.

Мейз больше не выглядел расстроенным, а вот Зи – наоборот. Нет, она не сердилась, однако ее глаза были широко распахнуты, а губы побелели.

– Существо в Колонне – то же, что и в маршрут огней?

– Крузатч, – ответил Мейз, безуспешно пытаясь подавить ненависть в голосе. Слово переводится как «пылающий» и подразумевает разрушение. – Объявляются в некоторых пространствах. Они скитальцы. Единственные человекоподобные ионоты, с которыми мы сталкиваемся. Единственные, кто разумно реагирует на нас. Но и это еще не все. Долгое время ведутся споры о степени их осведомленности о сетари и об их способности запоминать предыдущие встречи с нами и извлекать из них уроки.

– Последнего гиганта, вторгшегося в реальное пространство, сопровождал крузатч, – пояснила Зи. – Он чуть ли не ехал на нем. Направлял его. – Она вздохнула. – Многие отвергают идею об организованности ионотов.

И конечно же, об этом не упоминалось ни в рассказах, ни в фильмах, которые я просмотрела.

– Организованные или нет, этот крузатч достал. Что с ним?

Мейз неопределенно махнул рукой:

– Пропал бесследно. Мы полагаем, ты отключила силовое ядро Колонны. Неизвестно, почему весь эфир втянулся обратно, но в результате она, кажется, закрылась. – Он улыбнулся при виде выражения моего лица. – Не смотри так. В конце концов мы и сами попытались бы это сделать, только позже. Мы ничего не потеряли, кроме шанса тщательно исследовать Колонну изнутри. Никто не ходит по маршрутам, все силы брошены на зачистку околопространства, а то ближайшие к нему, похоже, сдвигаются, и на врата полагаться нельзя. Ты молодец, Касзандра. Повела себя очень храбро.

Приятно, конечно, но едва ли это так.

– Скорее, как пьяная в панике. В любом случае не помню.

– Что это ты сказала перед тем, как запись оборвалась? – Зи подалась вперед, чтобы коснуться моей ноги, но замерла на полпути.

Ну точно, им же приказали меня не трогать.

– Строка из известного стихотворения о смерти. – Я повторила фразу по-английски (так ее потом куда легче перевести), а следом – по-тариански, очень-очень постаравшись произнести все правильно. – Забавно, но вроде подходит. Была сильно пьяна.

Дальше я, наверное, отключилась. И мне снилась всякая муть о том, что я видела на записи. Снился сердитый Мейз, и как я куда-то бегу и от кого-то прячусь. В общем, ничего радостного. Эти сны до сих пор меня преследуют. В остальном находиться в медблоке так же тягостно и скучно, как и всегда. По словам серых костюмов, мне надо оставаться здесь, потому что синяки могут привести к образованию тромбов. Пару дней я спала и отхаркивала черную слизь: кровь, мокроту и, предположительно, ненужные кусочки интерфейса. А еще много двигалась для улучшения кровообращения.