Брокер

Миссис Руби Осберри из Йорка, штат Пенсильвания, стояла на регистрацию последней. Сорок лет она преподавала историю в старших классах и теперь могла позволить себе попутешествовать, посещая на честно заработанную пенсию места, которые знала только по учебникам. Для нее это был последний перелет после трехнедельной поездки по Турции. В Милане она лишь делала пересадку, следуя из Стамбула в Вашингтон. Приятный джентльмен подошел к ней и с грустной улыбкой объяснил, что у него похитили паспорт. Он не успевал на девяностолетие отца. Она охотно взяла конверт, положила его в сумку. Прошла проверку службы безопасности, прошагала четверть мили к выходу и, найдя свободное место, устроилась в зале ожидания посадки.

Позади нее метрах в пяти рыжеволосая приняла решение. Ведь не исключено, что это пресловутая бомба в письме. Конверт, конечно, тоненький, непохоже, что в нем взрывчатка, но что она об этом знает? Около окна она увидела мусорный ящик — хромированный, с блестящей крышкой (все же это Милан!) — небрежной походкой подошла к нему и выбросила письмо.

«А что, если взрыв произойдет в ящике?» — подумала она, возвращаясь на место. Да Бог с ним. Она не станет рыться в мусоре. А если бы и нашла конверт, что тогда делать? Искать служителя в форме и пытаться объяснить по-английски, что у нее в руке, быть может, бомба? «Успокойся», — сказала она себе. Затем взяла сумку и села на свободное место по другую сторону от выхода, как можно дальше от мусорного ящика. Но не могла оторвать от него глаз.

Но мысль о терроризме не уходила. Когда объявили посадку, женщина первая поднялась на борт 747-го. И только выпив бокал шампанского, успокоилась. Дома, в Балтиморе, она первым делом включит Си-эн-эн. Она была уверена, что в миланском аэропорту Мальпенса произойдет что-то ужасное.

* * *

Поездка на такси на миланский Сентрале стоила Марко сорок пять евро. Он не стал торговаться с водителем. Зачем? Обратный билет в Болонью все так же стоил пятьдесят евро. День покупок и путешествий оставил в его кармане лишь сто евро. Его богатство таяло прямо на глазах.

Когда поезд прибыл на болонский вокзал, было уже почти совсем темно. Марко смешался с толпой усталых пассажиров, но его распирала молчаливая гордость за то, что он совершил. Он купил теплую одежду, железнодорожные билеты, остался в живых в сумасшедшем столпотворении вокзала и аэропорта Милана, дважды брал такси, отправил письмо — одним словом, день, полный забот, и никто понятия не имел, кто он или где он.

И ни разу его не попросили предъявить паспорт или какое-нибудь иное удостоверение личности.

* * *

Луиджи уехал другим миланским экспрессом в 11.45. Однако он сошел в Парме и затерялся в толпе. Сел в такси и быстро добрался до места встречи, любимого кафе. Он ждал Уайтекера почти час, потому что тот опоздал на один поезд из Милана и приехал следующим. Как всегда, он был в плохом настроении, которое отнюдь не улучшилось от необходимости ехать на встречу в субботу. Они быстро сделали заказ и, как только официант удалился, Уайтекер сказал:

— Мне не нравится эта женщина.

— Франческа?

— Да, экскурсовод. Мы раньше к ее услугам не прибегали?

— Нет. Но успокойтесь, она ничего не знает.

— Какая она из себя?

— В меру привлекательна.

— В меру привлекательна может значить все, что угодно, Луиджи. Сколько ей лет?

— Я таких вопросов не задаю. Примерно сорок пять.

— Замужем?

— Да. Детей нет. Она вышла замуж за человека много старше, он очень нездоров. Он умирает.

Уайтекер по своему обыкновению делал записи, обдумывая следующий вопрос.

— Умирает? От чего умирает?

— Мне кажется, это рак. Я не спрашивал.

— Ты должен задавать больше вопросов.

— Наверное, кое о чем она не хочет говорить — о своем возрасте и умирающем муже, например.

— Где вы ее нашли?

— Это было нелегко. Преподаватели не выстраиваются в очередь, как таксисты. Мне ее порекомендовал друг. Я поспрашивал вокруг. В городе у нее хорошая репутация. И она свободна. Почти невозможно найти преподавателя, согласного тратить на ученика три часа в день.

— Ежедневно?

— Почти целую неделю. Она согласилась работать днем в течение следующего месяца. Это не лучший сезон для экскурсоводов. Она могла бы работать раз или два в неделю и ждет, что ее пригласят. Успокойтесь, она вполне надежна.

— Сколько вы ей платите?

— Двести евро в неделю — до весны, пока не начнется туристский сезон.

Уайтекер округлил глаза, словно платил деньги из своего кармана.

— Марко обходится нам слишком дорого, — сказал он, просто констатируя факт.

— У Марко есть великолепная идея. Он хочет уехать в Австралию или Новую Зеландию или еще куда-то, где не будет проблемы языка.

— Он желает переменить место?

— Да, и я думаю, это отличная мысль. Давайте свалим его на других.

— Вы же знаете, такие решения принимаем не мы с вами.

— Увы, да.

Принесли салат, и они на какое-то время замолчали.

— И все же эта женщина мне не нравится, — вдруг заявил Уайтекер. — Поищите кого-нибудь еще.

— Больше никого нет. Чего вы боитесь?