Bromance. Тайный клуб романтиков

Гевин задыхался. В его жизни были тяжелые потери. Которые меняли судьбу коренным образом. И унижения, боль от которых не прошла по сей день. Однако сейчас… он был близок к полному краху, ближе, чем когда-либо. Ему, как никогда, требовался совет опытного лорда Бенедикта, который уж точно знал, что сказать в такой ситуации. Но единственный голос, который звучал в его голове, был женский.

Одной любви недостаточно.

Когда Гевин прочитал эти слова Ирены, он недовольно проворчал себе под нос и уже было закрыл книгу. Что это за любовный роман, в котором любовь считается бессмысленной? Разве весь смысл любовных романов не в том, что любовь побеждает все? Он-то думал, что вот-вот узнает, так ли это в реальной жизни. Гевин очень надеялся на помощь лорда Покинутого, который в отличие от него самого наверняка сумеет доказать жене, что любит ее.

– Поздно уже, – тихо сказала Тея, будто спокойный голос мог смягчить удар. – Тебе пора домой.

– Я дома. Ты и девочки – мой дом.

Тея глубоко вздохнула. Едва заметно, совсем чуть-чуть, давая понять, что его слова – его жалкие признания – оставили след в ее душе. Самое время качнуть маятник в другую сторону.

– Знаешь, а я от тебя такого не ожидал. Потому что ты прежняя с радостью приняла бы такое безумное предложение.

Он затаил дыхание, а она смотрела ему в глаза. Приоткрыла рот, сдвинула брови. Не в гневе. Нет, она обдумывала что-то. Он видел это по азартному блеску в ее глазах. Именно этот блеск и придал ему смелости.

– Соглашайся, Тея, – бросил он вызов. – Ну что ты теряешь?

В ответ Тея отвернулась и медленно подошла к стеклянным дверям, ведущим в сад. Она молча смотрела в темноту снаружи, ее руки снова стиснули плечи. Он отдал бы все, чтобы заглянуть в ее мысли, услышать, какой спор она вела сама с собой. В коридоре у лестницы старинные часы отсчитывали секунды мучительно медленно.

Наконец он не выдержал.

– Тея…

Она обернулась и сказала холодно:

– У меня есть условия.

Ее слова повисли в воздухе на долгое, ошеломляюще бесконечное мгновение, прежде чем отпечатались в мозгу Гевина. Она имела в виду… Она согласна…

Он говорил медленно, боясь, что, если ответит слишком резко, она скажет: «Все, разговор окончен».

– К-какие условия?

– Это, – она взмахнула рукой в поисках нужного слова, – «испытание» не может длиться вечно. Нужно определить крайний срок.

– Весенние сборы, – тут же сказал он.

Это было бы идеально. Если ничего не выйдет, ему, по крайней мере, будет чем отвлечься после ухода. Однако он вовсе не собирался проигрывать. До весенних сборов почти три месяца. Времени более чем достаточно.

Однако Тея думала по-другому. Она покачала головой.

– Рождество.

– Это всего лишь месяц!

– Девочкам будет тяжело, если тянуть дольше.

С этим доводом он не мог поспорить.

– Хорошо, – согласился он.

– И ты будешь спать в комнате для гостей.

Что ж, это удар ниже пояса.

– И как же работать над проблемами, если мы не спим в одной комнате?

– Когда-то тебя это не беспокоило.

Любой его ответ прозвучал бы или корыстно, или плаксиво.

– Что еще?

– Лив остается.

Этого еще не хватало!

– И надолго?

– Пока будет мне нужна.

Он неохотно кивнул. Разве у него был выбор?

– Отлично. Что-нибудь еще?

– Пока все.

– Пока?

Услышав резкость в его голосе, она твердо сказала:

– Это мои условия, Гевин. Принимай их или уходи.

И он принял. Он примет все, что сможет. Во рту внезапно пересохло.

– Когда ты хочешь… когда я могу вернуться домой?

– В среду вечером.

Вечер перед Днем благодарения. Через два дня.

– Ладно.

– Можешь приехать и ждать, когда мы с девочками вернемся из школы.

– Хорошо. Да. Я… я приеду.

– На ужин закажем пиццу.

Пицца. Конечно. Что за хрень? Самый нелепый, не ко времени затеянный разговор в его жизни, и тем не менее его неестественная нормальность оказала странное успокаивающее действие на желудок. Невзирая на все это безумие и всплеск эмоций, организм требовал ужин.

– Так что увидимся в среду, – сказала она, давая понять, что разговор окончен.

Его глаза блуждали по ее лицу, на душе было пусто. Тея стояла, вытянувшись в струнку, но казалась маленькой. Глядя на ее неподвижные напряженные плечи, Гевин понял, что она чувствует себя побежденной. А он совсем не хотел, чтобы она считала, будто только что проиграла ему самый важный бой в своей жизни.

– Тея, ты и п-правда согласна попробовать?

– А ты хочешь переехать домой или нет? – рявкнула она, глядя куда-то через его плечо.

– Хочу. Я просто…

– Что просто? Решай, Гевин.

Он тяжело вздохнул.

– Отлично. Буду здесь в среду.

Он подумал, не обнять ли ее перед тем, как уйти, просто так, для собственного успокоения, но вся ее поза, весь ее вид кричали: «ТОЛЬКО ТРОНЬ МЕНЯ, И ПОЛУЧИШЬ ПО ЯЙЦАМ!» Ну и ладно. Ему и так удалось многого добиться.