Бронебойный экипаж

— Документы так себе, на первое время. Но если бы проверять начали, то, конечно, мне крышка. Пока меня допрашивали, разбирались, я понял, что немцы и правда про снаряды знают и что в город вот-вот должны прибыть люди из имперской службы безопасности для их розыска. Откуда у них информация, я не знаю, догадываюсь, что в городе, когда здесь еще наши части стояли, работал их шпион. Судя по оброненным репликам, человек из «Бранденбург 800»[800-й полк особого назначения «Бранденбург» (с 1943 года — дивизия) создан при активном участии абвера. Главные задачи «Бранденбурга» в условиях военных действий: диверсии в тылу противника, глубокая разведка, уничтожение коммуникаций, захват мостов, аэродромов, бункеров, стратегических объектов любого уровня охраны, уничтожение узлов связи, ликвидация офицерского состава высокого ранга, террор против гражданского населения (зачастую в форме войск противника) для создания панических настроений и усиления хаоса, подрывы ж/д путей, уничтожение складов с амуницией, продовольствием, боеприпасами, добыча «языков» и т. д.]. Слышали о такой части, сформированной военной разведкой вермахта? Там половина отщепенцев со знанием русского и украинского языков. Думаю, немцы охотились за снарядами еще тогда. И перевозка была на их глазах.

— Почему вы думаете, что здесь работал «Бранденбург»?

— А эти ребята, которых вы со мной взяли, они оттуда. Знакома вам эта часть?

— Да, — ответил Лацис, — две недели назад 9-я рота 3-го батальона «Бранденбург-800» десантировалась на парашютах в районе Истринского водохранилища и была уничтожена подразделениями НКВД во время минирования плотины. И в июне-июле мне приходилось сталкиваться с ними.

— Со мной поэтому так долго и не решали, потому что ждали эту группу из «Бранденбурга». А потом вы появились. Часть группы погибла во время боев по захвату города. Вторая здесь. Эти четверо, что были со мной, далеко не все. И у них есть точные сведения о месте нахождения потерянных реактивных снарядов. Сейчас у них нет возможности проверить меня досконально по своим каналам. У них жесткая задача перехватить эти снаряды. Им остается или верить мне, или не верить, но тогда они меня просто пристрелят. Раз я живой, значит, доля доверия все же есть. Я предлагаю упрочить их доверие мне, чтобы дать возможность узнать, где снаряды. Из-за этого я и не объявлялся, скрываясь вместе с немцами в городе.

— Я вижу здесь две задачи, — после долгой паузы заговорил Лацис. — Первое, безусловно, снаряды. Второе — уничтожение всей немецкой группы. Только так мы сможем предотвратить утечку информации о дальнейшей судьбе снарядов. Ну, что же, капитан Афанасьев, видимо, придется устраивать вам побег?

— Не просто побег, а с убийством часового! — многозначительно поднял палец Афанасьев. — Ты как, готов Петр Никифорович?

— А-а, как в тот раз? А что, сыграем, дело привычное!

— Тогда давайте договоримся о связи, — предложил Лацис. — Текущая связь, в смысле сигнала, что у меня все нормально, работаю. И оперативная — «срочно нужна помощь» или «срочно прошу на связь».

В дверь постучали. Афанасьев снова сделал напряженное лицо пленного, которому грозит опасность быть расстрелянным. Заложив руки за спину, он встал посреди комнаты. Соколов и старшина отошли к окну.

— Войдите! — разрешил Лацис.

— Товарищ майор, — в кабинет шагнул лейтенант из батальона Забелина. — Немцы сообщили, что к нам едет парламентер.

— Настырные какие, — проворчал Лацис.

Глава 8

Хмурое небо никак не хотело впускать рассвет. Казалось, что он завис где-то там, в черных голых кронах деревьев леса на востоке от города, и уже отчаялся пробиться, чтобы осветить все вокруг. Поднявшийся ночью ветер качал ветви деревьев, отряхая с них остатки пожухлой, потемневшей листвы. По многочисленным лужам бежала водяная рябь, у крайнего грузовика оторвавшийся край тента с остервенением хлестал по кузову. Влажный холодный октябрьский воздух забирался под шинели и ватники, норовил сбить с голов солдат шапки.

Лацис стоял посреди дороги в черном кожаном плаще с рукой на перевязи, широко расставив ноги, и смотрел на приближающуюся машину. Это был все тот же черный «Мерседес». Неужели опять этого лейтенанта пришлют? Смысл? Им же понятно, что с лейтенантом я разговаривать не буду. Или непонятно, пытаются давить на психику, выматывать нервишки.

Лацис смотрел, как приближалась машина, было видно, что на переднем сиденье кто-то держит палку с белым куском материи и отчаянно машет ею, борясь с сильным ветром.

Машина замедлила ход, но не остановилась. Две бронемашины медленно поворачивали башни, не выпуская немцев из пушечных прицелов. Наконец «Мерседес» остановился. Распахнулась передняя дверь, и на дорогу выскочил с белым флагом в руках тот же унтер, что приезжал в прошлый раз. С заднего сиденья неторопливо выбрался майор в полевой немецкой форме. Он подошел к Лацису и небрежно козырнул.

— Это вы командуете здесь? — спросил немец без тени страха, посмотрев на бронеавтомобили, на автоматчиков, стоявших поодаль.

— Что вам угодно? — холодно осведомился Лацис.