Броненосцы Петра Великого -ч.3 Петербург (СИ)

Собственно, на этом дождливый день и закончился. Сушились, обедали. Проводил разбор полетов. Делал оргвыводы и сомневался в занимаемых должностях. А если бы не дождь? Ведь порт мог сгореть запросто, с такой расторопностью.

Ночью, по-тихому, ушли на фрегате в Азов. Мало ли, у ребят с такой подготовкой был план «Б». У меня бы точно был.

Не задерживаясь в Азове, пересели на «чайку» идущую вверх по Дону. Для сохранения лица написал краткое письмо коменданту, что дела государевы требуют моей расторопности, и воспользоваться гостеприимством Азова никак невозможно, хоть и очень хочется — далее словесные кружева. Заметил за собой легкость, с которой теперь удается плести эти узоры. Великое дело — практика. Скоро смогу по памяти исписать страницу письма полным титулом Петра — а это показатель! Там одного только перечисления земель на треть страницы, а остальное — связующие кружева, в которых не дай бог ошибиться.

Врастаю потихоньку в эпоху. Грустно. Моя прошлая жизнь выгрызается из памяти Лангольерами. Уходят звонки трамваев на перекрестках, гудки автомобилей, подгоняющие перебегающих дорогу пешеходов. Стираются посиделки у костров, когда над ночным берегом разносился веселый тост хором «… мы за это пить не будем! Мы за это кааааак Жахнем!..».

Больно это, быть единственным свидетелем несуществующей эпохи, и знать, что ее уже никогда не будет. Более того, прикладывать к этому руки.

Все чаще вспоминается, куда выложена дорога благими намереньями. Вот только, как не крути, но выходит, что туда выложены дороги любыми намереньями, в том числе и бездействием. И есть только одно мерило — здесь и сейчас. Мой прошлый опыт скептически относиться ко всему, что намекает — «… надо потерпеть несколько лет, и будет рай на земле». Было уже все это в моей истории. И коммунизм через 50 лет, и квартира каждому через 10 лет, и все остальное. Гораздо проще обещать блага в будущем, чем каждый день делать лучше мир вокруг себя. Устал от легких путей, больно уж они бесконечные. Грел себя мантрой — «Делай что должно — случиться чему суждено». Перенимаю фатализм местных жителей.

Ростов на Дону встречал нашу продрогшую экспедицию хорошей, хоть и морозной погодой, жаренным поросенком и праздником. Что именно праздновали, уже было неважно — вроде как начали отмечать несколько свадеб. Потом прибыл мой улов, праздник грянул с новой силой, и теперь он тлел, в ожидании главного блюда, в смысле гостя. Дождался. Бедная моя печень. Хотя, напряжение действительно стоит сбросить.

И если хоть какая-то сволочь отравит мне жаркое — с того света достану, честное слово.

Город Боцмана приютил нас до ледостава. По началу, порывался прорываться через непогоду к отложенным делам и заброшенным заводам. Но Боцман, со свойственной ему неспешностью, рассудил, что в конце ноября на Дону встанет лед, и в первой декаде декабря уже можно будет отправлять легкий санный поезд. Коль так, к чему все эти подвиги? Причем, зная меня — напрямую он это все не высказал, наоборот, спешно вываливал на меня проблемы артелей. Хитрюга. К слову, до меня дошла вся подоплека этой суеты далеко не сразу — провели как юнгу. Ну и ладно. В конце концов, много нужных дел порешали. Именно тогда родили идею централизованного ассенизационного предприятия. Полив полей — это хорошо, но удобрение их будет еще лучше. Навоз от ферм — это четверть дела. Коли организовать вывоз «удобрений» из сел и городов — будет шикарное подспорье для полей. Причем, настолько шикарное и активное, что если его просто так в поля вывалить — удобрение сожжет все посевы. Тут надо действовать тоньше — ямы завести, куда сваливать эту ценность, золой ее пересыпать, с торфом или молотой соломой перемешать, дать побродить этому коктейлю — глядишь, через годик можно и на поля раскладывать. Загружать с новые, широкие, телеги и разбрасывать с них лопатами перед распашкой. А может, и механизирую сей процесс со временем. Да и иные способы есть — водой можно разводить, давать несколько дней настояться и поля поливать — запаха уже не будет никакого, одна польза.

Зола опять же. Всю солому пускать в переработку, в том числе в газогенераторы, а золу из них складировать в сухом месте и рассыпать на поля. Ведь солома забирает из земли все, что надо растению. В процессе пережигания сгорает, большей частью, углерод — который из земли растению не нужен, оно углерод из углекислого газа нащипывает, вот и выходит, что в золе содержится все самое необходимое растению. Остается только рассыпать золу на поля. А вот сжигать ее на полях — это расточительство. У меня и так проблемы с топливом.

Вот такие две ключевые фигуры в мире удобрений. Про эти ухватки мне еще дед в деревне моей юности рассказывал — мол, зола на поля это первое дело, но только чтоб сухая была. И сортир для огорода чуть ли не полезнее хлева. Скотина она в рационе ограничена, а вот человек и мясцом балуется, и рыбкой — много после него полезных веществ остается, грех добро выбрасывать.