Броневой

Сильно пострадав в ходе сегодняшних многочисленных коллективных боёв и индивидуальных схваток на поле и в погоне, Шапронов, тем ни менее, вовсе не собирался укрепляться на высоте 134 и работать от обороны. Чтобы там ни думали по этому поводу Гойгу и Малярийкин.

Машина пострадала, но прятаться за спинами собственных бойцов, командовать в проигрышном сражении и пытаться спасти свой танк и свою шкуру, командор бы не стал никогда. Тем более — как раз в проигрышном сражении.

На протяжении двадцати пяти лет, на каждой локации, в каждом бою, Шапронов считал себя мастером индивидуальных сваток. И игра, вернее Игра-с-Большой-Буквы как таковая, признавалась им именно в этом качестве. И ни в каком ином!

После засадного боя в „горловине“ Шапронов с нетерпением ждал наступления темноты. Вся возня с высотой 134 была ложью и являлась лишь отвлекающим маневром. Ведь Малярийкин при всей своей тактической „гениальности“ забыл о самом главном. Игра велась не на кровь или сталь. А на деньги. А деньги — ставились не на команды, а на конкретных игроков. Не важно, сколько танков осталось у него и у Шапронова. Важно — остались ли они сами!

* * *

К концу дня в распоряжении Шапронова оставалось два отряда. Первый передовой отряд из скоростных машин был выслан к высоте 134 и находился там уже несколько часов. Отряд включал в основном скоростные Хантеры, Хорнеты, пять круто прокачанных васпов, а также очень опытного игрока на Диктаторе с Громом на горбу.

Этим ребятам Шапронов дал постановочный приказ: следовать к высоте 134, укрепиться, занять глухую оборону. Остановить продвижение противника, не пропустить его к границе локации, не дать обойти с фланга (с тыла обойти итак было невозможно). А также удержать дорогу на руинированное поселение, почти на самом периметре.

Конечно, это был блёф.

Второй отряд командора, с которым он шёл параллельно с преследующим его Малярийкиным, после избиения в „горловине“ включал всего шесть Титанов, четыре Мамонта (менее прокачанных, чем у Малярийкина), трёх Диктаторов (менее прокачанных, чем Диктатор в первом отряде), двух Викингов с Изидой и Рикошетом.

А также одного Викинга с Рельсой, прокачанной сверх всякой меры. Последний танк как раз был командирским, „шапроновским“.

Итого — маленькая армия в шестнадцать машин. Немного, всего на пяток взводов. Но в целом — очень богато. Эта маленькая команда при прочих равных условиях могла стоить по сотне васпов за каждый взвод.

Но это тоже был блёф.

После катастрофы в „горловине“ Шапронову с его Викингом не требовалось вообще ничего. Кроме темноты.

* * *

Викинг Шапронова имел повреждение трака. Передвигаться мог, но с трудом. Командор стоял в башне своего танка и внимательно наблюдал через ноктовизор за тем, как вражеская колонна танков двигается по ночному шоссе. В полной темноте, щупая разбитую снарядными воронками дорогу приборами ночного видения, а иногда — непосредственно траками машин, двигаясь буквально на ощупь и ничего не видя перед собой.

„Ведут себя так, словно уже выиграли этот бой“, — проворчал себе под нос командор, глядя на то, как бесстрашно и глупо рвёт вперёд Малярийкин — без авангарда, без охранения, без разведки, — но сейчас я покажу этому молокососу, как делается война!»

Время было уже двенадцать ночи (или ноль-ноль утра?), колонна бронетехники передвигалась по трассе прямо напротив Шапронова, на расстоянии примерно сто-пятьдесят, двести метров от его скрытой позиции. Шапрон уже не знал общей боевой ситуации на данный момент. Не знал где там бродит Гойгу, и лишь смутно представлял, что происходит в голове Малярийкина. Как заворожённый, он смотрел на колоссальную колонну Викингов и Хорнетов, беспрепятственно передвигавшихся в компании с первоуровневыми Хантерами и Диктаторами. По военным меркам это был полный бронетанковый полк. Страшная сила. Уже несоизмеримая с остатками его армии.

Позиция Шапронова была замаскирована. Отправив остальные машины к заветной высоте, командор выбрал себе ровный и прямой участок дороги, огороженный как раз в этом месте крутыми скатами насыпи с обоих сторон. Перегородить дорогу двумя поврежденными Хантерами, навесить под корпус танков мощные, ослепляющие прожектора, да подключить дистанционное управление электроникой — было делом двадцати минут. Шапронов не мог читать мыслей соперника. Но где он пойдёт, когда и как станет реагировать — командор знал наверняка, с точностью почти до секунды.

Приготовившись, Шапронов связался с лидерами двух своих выживших отрядов, поблагодарил за игру, попрощался и принялся ждать.

Почти минута в минуту по его расчётам на дороге показался малярийкиновский арьергард …

Шапрон знал: он будет атаковать.

В одиночку, один Викинг против целого бронеполка.

Также он знал, что в обычных условиях у него нет ни одного шанса против такой армады стали. По всем законам военной науки и при простом сравнении сил, возможная атака полноценной танковой колонны одной машиной являлась чистым самоубийством.