Броневой

Первый взвод первого атакующего эшелона встал крайним справа. Командир (теперь уже не Малярийкин, как лидер группы, а всего лишь командир эшелона) поставил задачи командирам отдельных взводов. Проверил размещение боевых машин. Состояние и настроение личного состава. Ещё раз проговорил способы действий танковой линии в наступательном бою, отметил характер предстоящего «лобового» боя. Предупредил о потерях.

В том, что потери будут, никто не сомневался. На то и фронтальная атака — на смерть.

Перед началом фронтального наступления, Малярийкин связался по аппарату голосовой связи с командирами Первого и Второго вымпелов, чтобы проверить, как выполняется ими фланговый маневр. Малярийкин сделал это заранее, так как полагал (и справедливо), что в горячке наступательного и смертельно опасного боя вряд ли сможет осуществлять командование удалёнными подразделениями без задержек.

Согласно докладам, Первый и Второй вымпелы двигались установленным маршрутом в направлении север-северо-запад в обход выступа лесного массива. Через несколько минут, достигнув определенной рекогносцировкой точки входа в лесной массив, Второй вымпел начал развёртывание для атаки. Третий вымпел, прикрываясь курганами и кустарником, невидимый и стремительный, продолжил движение согласно первоначального приказа.

Когда Второй вымпел, завершая свой фланговый маневр, вошёл в лес (пять километров севернее погибших Хантеров) противник встретил его огнём на подходе. Попав под обстрел и будучи сильно впечатлён гибелью Хантеров в подобной же ситуации, командир Второго вымпела вывел свои машины из-под вражеского огня и отступил восточнее лесного массива.

Наличие нового рубежа обороны в точке вторжения Второго вымпела было крайне неприятно. Но предельно понятно. Малярийкин всё же лелеял надежду, что оборонительные рубежи противоборствующей команды не будут растянуты настолько далеко. С другой стороны, ничего иного Малярийкин в принципе не ожидал.

В обстреле Второй группы при попытке входа в лесной массив, заключался и положительный момент. Стреляли незначительными силами (примерно взвод или два — то есть всего шесть стволов). Из лёгких орудий. Что соответствовало не серьёзному заграждению, а скорее, прикрытию, дозору или разведке. Огонь противник вёл уже без применения оптических просек. А напрямую с края лесного массива.

Узнав об этом, Малярийкин понял, что Второй вымпел наткнулся на незначительное охранение, которое выстрелами орудий не столько пыталось предотвратить вторжение малярийкиновцев в глубь леса (а уж тем более истребить их в оборонительном бою на опушке), сколько — предупредить свои более тяжёлые подразделения об опасности с фланга.

В этой обстановке Малярийкин приказал командиру Второго вымпела повторить бросок в лес, усилить давление и атаковать более активно, чтобы рассеять или добить машины вражеского дозорного отряда.

По счастью, Маляр не ошибся. Засады в глубине леса не было. Действительно, на фланге работал всего лишь дозор. Проникнув в лесной массив, Второй вымпел начал развёрнутую атаку.

Командир-танкист понял намерение Малярийкина очень хорошо и больше не пасовал. Не только в аппарат связи, но и непосредственно в воздухе над головой (с расстояния пяти километров), Малярийкин услышал грозный гул артиллерийских орудий Второго вымпела. Гулко заговорили танковые стволы. Пилоты вели по вражескому дозору плотный, уничтожающий огонь. Вскоре легкие машины дозора были рассеяны. Танкисты Второго вымпела без потерь пересекли злополучную опушку леса. Командир Второго вымпела немедленно, как и было ему приказано, выпустил две ракеты зеленого огня. Сделано это было не столько для Малярийкина, который прекрасно слышал доклад своего бойца, сколько для привлечения внимания вражеской команды. Малярийкин — уже в лесу! После ракетного сигнала машины Второго вымпела развернулись в боевой порядок, и начали широким строем прочёсывать местность влево. Одновременно, таким образом, завершая глубокий охват вражеского оборонительного рубежа.

Малярийкин понимал, что проникновение в лес ни в кое мере не гарантирует отсутствие рубежей и точек обороны (тех же оптических просек или эскарпов) в глубине лесного массива. Враг мог прятаться за любым холмом и курганом. Поэтому танки Второго отряда двигались осторожно, ища сквозь оптику пушечные цели и готовые вести огонь на ходу. Огонь, пусть мало результативный в таких обстоятельствах, но необходимый. Хотя бы в целях разведки и отвлечения на себя вражеских сил.

Как только сигнальная ракета поднялась в воздух, командир первого эшелона дал команду к началу наступательного боя. Лобовая атака на центральной позиции началась!

Линия сверхтяжёлых танков Малярийкина сорвалась с точки построения и поползла в сторону оборонительного рубежа.