Bronza

Марка разбудил мелодичный перезвон часов. Большая стрелка стояла на 12-ти, маленькая на 8-ми. «Я заснул…?» – подумал он как-то отвлеченно. Попытался вспомнить, что же ему приснилось, и тут до него дошло, что уже вечер. – «Черт, свидание! Эльза!» Отбросив плед, которым был укрыт, резко сел на кушетке, ногами торопливо нащупал ботинки.

– Я вызвал для вас такси, молодой человек.

В комнату вошел слуга с переброшенным через руку плащом Марка.

– Почему ты не разбудил меня раньше? – сердито спросил Марк, выхватывая у него свой плащ.

– Хозяин не приказывал мне будить вас.

– Скотина твой хозяин!

Одеваясь на ходу, Марк уже бежал вниз, перепрыгивая через ступеньки. Выскочил на улицу, перед ним затормозил кэб, может, тот самый, что вызвал слуга. Плюхнувшись на заднее сиденье, мысленно подгоняя этот «тихоход», он скрестил пальцы. На удачу.

У тетушки Эльзы не оказалось. На его требовательные вопросы та высказала предположение, что племянница, должно быть, поехала в посольство. Впрочем, пожилая леди ни в чем не была уверена.

Он бросился в посольство. Но и там его постигло разочарование. Охранник, эта неповоротливая глыба мяса, конечно же, не пустил его. Не помогло даже удостоверение журналиста. Вас нет в списке, и баста!

13 глава

Тетушкина горничная доложила Эльзе, что к ней гость. Девушка посмотрела на золотые часики на запястье и капризно надула губы. Марк опаздывал. Каково же было ее удивление, когда вслед за прислугой в гостиную вошел дядя Марка.

– Простите мне мою незванность! – воскликнул он. – Но я лично хотел принести свои извинения за моего племянника!

Раскланявшись, как велит простая учтивость, с ленивой медлительностью Оуэн подошел к Эльзе и склонился к руке девушки недолгим поцелуем.

– Марк сегодня обедал у меня и слегка увлекся дегустацией вин из моего погреба. Оказывается, мальчик совсем не умеет пить! – объяснил он ей, почему ее кавалер не пришел на свидание. – Но переживать не стоит. С ним все будет в порядке. Когда проспится. Надеюсь…

Проницательно, словно видели насквозь, на Эльзу глянули искрящиеся смешинками ярко-голубые глаза, вызвав у нее незнакомое ей раньше смятение. Продолжая удерживать за руку, Оуэн кончиками пальцев незаметно скользнул по девичьей руке вверх, от запястья к локтю, даже такой невинной лаской заставив ее испытать непривычно жаркое томление. Девушка невольно смутилась.

Мысленно усмехнувшись, он предложил:

– Понимаю, как вы, должно быть, огорчены столь досадным недоразумением, но позвольте мне загладить часть вины и пригласить очаровательную юную леди на небольшую прогулку в Ричмонд. Там открылась выставка китайских садов камней. Сам не видел, но говорят – это настоящее чудо ландшафтного дизайна!

Выпустив руку Эльзы, улыбнулся ей с виноватостью нашалившего мальчика, а глаза сверкнули сытым блеском нагулявшегося кота. Этот контраст действовал на женщин неотразимо. Устоять было невозможно. Оуэн знал: она не откажется от прогулки.

Прогуливаясь по тенистой аллее под руку со своим спутником, Эльза никак не могла взять в толк, почему вместо садов Ричмонда они гуляют по кладбищу. «Хайгейт» – это название отчего-то неприятно врезалось ей в память. По узким дорожкам, посыпанным мелким гравием, они проходили мимо надгробий, крестов, мимо печальных ангелов. Готические часовни, торжественно-строгие склепы и мавзолеи времен королевы Виктории. Серое небо, серый камень в темной зелени плюща, хруст гравия под ногами и шелест листвы – все это ей совсем не нравилось. Долгая пауза в разговоре, возникшая сразу, стоило им войти под арку кладбищенских ворот. Капризно сложив губы, она уже собралась было отказаться от дальнейшей прогулки.

– Правда, здесь намного интересней, чем в садах китайского императора? И так познавательно! – нарушил затянувшееся молчание Оуэн.

Они стояли возле свежевырытой могилы. Вынутая земля была аккуратно прикрыта старой рогожей.

– Как было бы хорошо лежать в этом умиротворяющем месте, обретя здесь вечный покой, не правда ли? – пряча в глубине глаз коварный огонек, спросил он у своей спутницы, которой было чуть больше двадцати. Та не нашлась, что ответить.

Опираясь на трость, Оуэн заглянул в яму.