Брошенка

— Твою мать! Твою мать! — с тумбочки посыпались фрукты, а мужчина схватился за голову, взвыв от боли.

*****

 Нефёдов Илья Сергеевич

Илья Сергеевич осторожно постучал, открыл дверь палаты и прошёл вовнутрь.

— Не побеспокоил, Вячеслав Николаевич?

— Вы ещё кто? — мужчина нахмурился, выпил какую-то таблетку и поморщился. Не удивительно, голову ему капитально размозжили. Странно, что выглядит довольно неплохо. Обычно после таких травм так быстро не очухиваются, а в большинстве случаев и вовсе на тот свет отправляются. Крепкий мужик, сразу видно.

— Илья Сергеевич Нефёдов. Я…

— Ясно. Жена о вас говорила, — кивнул на стул. — Присаживайтесь.

Нефёдов скользнул взглядом по плечу Вячеслава, нахмурился. Неужели…

— А мы с вами раньше нигде не встречались?

Вячеслав прищурился, пожал плечами.

— Раньше мне не приходилось иметь дел с уголовным розыском.

— Нет, нет… У вас татуировка, — Илья Сергеевич постучал по своему плечу, обозначая место наколки. — Вы где служили?

— А-а-а, вы про это? — взглянул на синюю татуировку в виде парашюта с говорящей надписью «Никто, кроме нас» и до боли знакомая цифра. — Воздушно-десантные войска, двести сорок второй учебный центр в Омске. А что?

Нефёдов стукнул себя по лбу и захохотал.

— Ну точно же! Славка! А я то, дурак, думаю, что за фамилия такая знакомая! Славка! Варламов! Не помнишь меня, разве? Илья!

Варламов аж привстал, правда, тут же зашипел от боли и снова откинулся на подушку.

— Илюха? Дрищ, ты, что ли?!

Нефёдов хохотнул, бросился к бывшему сослуживцу.

— Ага, он самый!

Много лет назад эти двое были очень дружны. Варламов — до психоза принципиальный малый и Нефёдов — несчастный, худощавый паренёк, непонятно как попавший в десантуру. Видать, подполковник, над которым парень неудачно пошутил, отомстил и отправил пацана туда, где такого как он, должны были затоптать.

Так они и познакомились. Илью избивал один из вечных задирал, а Варламов вступился, ибо терпеть не мог несправедливость. С тех пор и дружили… Пока дорожки не разошлись.

Сейчас бы Илья Сергеевич ни за что не узнал старого друга, если бы не его наколка, которую сам Нефёдов Славке и набил.

— Слушай, ну поговорить нам однозначно есть о чём, — Варламов усмехнулся. — Только для начала сгоняй-ка в магазин за коньячком.

— А тебе можно? Слушай, я бы не против, но сам понимаешь…

— Как был ты ссыклом, Илюх, так им и остался, — поддел Славка, на что Нефёдов лишь засмеялся.

— Ох, подлец! Ладно! Сейчас всё будет!

*****

Нина

— Ура! Ура! Мы едем к папе! — Сын прыгал и радовался, подбрасывая своего солдатика до потолка.

Яна вела себя потише, но счастливую её улыбку трудно было не заметить.

Всё же они очень близки со Славой. Пусть он не лучший муж с некоторых пор, но отец замечательный. Нашим детям на него грех жаловаться. Да и вообще, иногда мне кажется, что его они любят больше, чем меня.

— Хорошо, я сейчас в душ забегу и поедем. Вы пока переодевайтесь.

В душевой кабине облокотилась о стенку, закрыла глаза, выдохнула. Сил не было совершенно. Словно меня выжали, как лимон.

Я не знаю, что будет дальше и когда наступит белая полоса, но уверена, что долго так не выдержу. Хотелось закрыться в тёмной комнате и просидеть там минимум неделю. И чтобы никого, кроме детей и Славки. Не того Славки, что предал меня, бросил. Не того, что ударил и обвинил в измене. А того, за которого замуж выходила. Который так сильно, так горячо любил меня. Моего Славки.

«— Мне не нравится это платье. Честно, Нин. Лучше переоденься.

— Варламов, ты с ума сошёл? Ещё утром ты сказал, что это платье тебе нравится, потому что я в нём выгляжу особенно обалденно!

— Вот именно поэтому ты его и не наденешь на прогулку!

— Слаааав… — я вздохнула, обняла мужа. — Ну ты что, опять ревнуешь, да? Дурак ты такой…

— Может и дурак. Только ты жена этого дурака. Всё, иди переодевайся. И не вздумай надеть тот красный сарафан, я его сожгу.»

Улыбнулась своим воспоминаниям и слёзы заструились по щекам. Почему всё изменилось? Когда это случилось с нами? С двумя влюблёнными, что так безумно умирали друг по другу?

Славка ведь жить без меня не мог. Его в бешенство бросала лишь мысль о том, что у меня может появиться другой. А как он радовался, когда я забеременела Яной. Да он ночами не спал, всё живот мой слушал. Когда впервые дочь зашевелилась в утробе, он чуть с ума не сошел от счастья. С тех пор мы начинали день и провожали его с рукой радостного папки на моём животе. Когда Яна родилась, я видела в глазах Варламова слёзы. Он плакал! Мой мужественный Славка рыдал!

Как же это произошло? Может моя вина в том, что не настояла тогда, не убедила, что на той даче ничего не было? Я ведь могла поговорить с ним. Но разве не пыталась? Пыталась. И что получила в ответ? Пощёчину. Словно и не было между нами доверия. Словно я не жена, что прожила с ним много лет, родила двоих детей, отдалась ему вся и полностью, а какая-то девка, вроде этой Лианы.

— Мам, у тебя всё хорошо? — Яна постучала в дверь.

Моя понимающая девочка. Как бы не было паршиво, когда у тебя есть такие дети, дышать становится легче только от одного их голоса.