Брошенная колония. Маховик неизбежного

– Хватит, – неожиданно произнесла Кира и, щелкнув пальцами, указала на камин. Откуда-то из дымохода прямо в огонь выплеснулось полведра воды. Зашипели угли, комнату на мгновение заволокло густым паром, а потом все схлынуло. – Где вы столько дурман-травы набрали? – глядя в глаза растерявшемуся толстяку, спросила волшебница.

Стоило огню погаснуть, Игната словно разбудили, он подобрался и зло посмотрел на хозяина кабинета.

– Ублюдок, – обозначил егерь статус собеседника, – если бы ты, жирная жаба, не был официальным лицом, я бы тебя выпотрошил прямо тут. Развесил бы кишки по стенам.

– Какой бравый герой, – усмехнулся градоначальник, мгновенно превращаясь из улыбчивого добродушного толстячка в колючего и недоброго хряка. – А теперь слушай меня! Готов поспорить, до вас уже дошли новости о деревеньке рыбаков, которая обезлюдела.

– Мы не берем заказы, – резко ответил Игнат, – сейчас наши дела гораздо важнее любой чужемирной твари. Даже если за крепостной стеной разгуляется лесовик, я мимо пройду.

Аркадий пристально посмотрел на него.

– Мне плевать на эту деревеньку с кучей трупов, их пепел уже давно унес ветер. Вот что сегодня нашли мои люди. Эй, Ольга!

В комнату на зов вошла давешняя магичка из эскорта, красивая, надо сказать, барышня: темно-русые волосы, большие серые глаза, скуластенькая, рост средний, но сложена очень гармонично. Она поставила на стол проектор, наведя его на чистый кусок стены, и запустила запись.

– Снято час назад, дом здесь, в бедняцком квартале.

Игнат внимательно смотрел на запись: три тела – мужчина лет семидесяти, старый, лысый, понятно, что у него нет денег на омолаживающие настойки или курс чар у магички, чтобы сохранить молодость, руки изуродованы тяжким трудом, женщина выглядит даже хуже, паренек лет пятнадцати, не похож на сына – может, внук, – лицо у него такое, словно с развитием проблемы. Все вокруг забрызгано кровью, на лицах навсегда застыл ужас. Но умерли они не от страха – их раны вполне материальны, словно рвали длинными острыми когтями. И след характерный: не нелюдь это, а нежить.

– Твои люди осмотрели трупы в той деревне? – спросил Игнат.

– Я там была, точно такая же картина, – ответила Ольга вместо градоначальника. – Рвали их на части – некоторых на улице, но большинство в постелях. Мы рылись в библиотеке – нет ни единой записи о том, что за нелюдь могла сотворить подобное.

– И не найдете, – ответил Игнат, – это не нелюдь, это нежить. Пэри.

Все присутствующие вздрогнули, Кира тоже – она даже зябко поежилась, словно по комнате пронесся ледяной ветер.

– Нежить в моем городе?! – взвыл Аркадий. – Что делать-то?

– Зови инквизиторш, – поднимаясь, ответил Игнат, – они неплохо научились бороться с этими суками.

– Нет у нас инквизиторш, – зло ответил градоначальник, – были две, в представительстве лиги, только убили их пару недель назад, с трудом опознали. Из Белогорска на следующий день порталом пришли дознавательницы из карающего отдела, что-то вынюхивали, потом поймали трех бродяг, заковали в кандалы и утащили, больше никто не вернулся. Так что, господин егерь, вам это все разгребать, нет тут у нас других специалистов.

– Ну, магичек отправь, – отрезал Демидов.

– Нет уж, – зло оскалился толстяк, тряхнув гривой. – На весь город осталось пять боевых магичек, и все на контракте с дружиной, только Ольга при мне. Придется тебе, егерь, взяться за работу, я деньгами не обижу, но тварь убей.

– С какого хрена? – уставился на Аркадия сверху вниз Игнат. – Я же сказал: не интересует, денег у меня хватает.

– А вот и нет, – зло прищурившись, процедил хозяин Тишинска. – Я знал, что ты откажешься, – твой счет заморожен, как подозрительный: есть информация, что ты передаешь средства террористической группе, ненавидящей аристократию. Мобиль твой забавный тоже конфискуем. Так что либо берись за заказ, либо я тебя еще и с тюрьмой нашей познакомлю, насовершал ты тут много всего – и нападение на стражей, и сотрудничество с ночной братией.

Рука Игната рванулась к пистолету, но он не успел – в комнату закатилась граната «вспышка». В себя он пришел уже в уютном подземелье, раздетый до трусов и прикованный к стене.

– Вот сволочь жирная, боров в костюме! – заорал Демидов и тут же поморщился: башка раскалывалась. – «Фарат», – позвал Игнат и понял, что джинна он не слышит: магички местные, хоть и были невысокого ранга, знали толк в егерях и заблокировали кокон намертво. – Сука, – уже не так громко произнес в темноту егерь.

Не прошло и десяти минут, как дверь почти бесшумно отворилась, и градоначальник переступил порог камеры. С ним была Ольга, смотрела она на Игната недобро.

– Ну что, егерь, очухался? – без всякой приязни спросил градоначальник.

Игнат промолчал.