Брошенное королевство

Прежде всего, царившие в портовом районе шум и суматоха не способствовали беседе. Впрочем, быстро оказалось, что первое впечатление ошибочно — Лонд вовсе не напоминал знакомые Ридарете города Морской провинции, и девушка начала поглощать новые впечатления, о котах же слушала вполуха. Набережные, причаливающие корабли и сам порт выглядели точно так же (ибо как они еще могли выглядеть?), но дома лишь издали напоминали гаррийские строения. Больше всего удивило агарскую красавицу поведение жителей города. Гарра и Острова, придавленные к земле коленом Вечной империи, покоренные, были почти спокойными и тихими — по крайней мере, от одного восстания до другого… Имперские легионеры обладали там полномочиями, о которых громбелардские солдаты могли только мечтать. Один из торговцев дернул Тамената за рукав, увлекая к своей лавке; рослый старик прогнал его силой. Какая-то баба пыталась затащить куда-то Ридарету, в то время как другая совала ей в руку гребни и дешевые украшения. Если бы в каком-либо городе Морской провинции появился столь нахальный и шумный перекупщик, легионеры разбили бы ему морду, прежде чем он успел бы крикнуть во второй раз. Здесь же патруль из солдат в зеленых мундирах с безразличным видом пробивался сквозь толпу. Вояки лишь изредка, почти добродушно, наносили карающие удары древками коротких, очень массивных копий — это были скорее палки, с помощью которых небольшой отряд прокладывал себе дорогу, чем предназначенное для сражения оружие. Торговали всем, как с прилавков, так и из переносных корзин: жареной рыбой, фруктами, повседневными мелочами, водой, выпеченными на горячем листе железа лепешками, тряпками, шкурами и ремнями, ржавой дрянью, выдаваемой за безотказное оружие, а еще рыбой, рыбой и рыбой. Ридарета, пытаясь избавиться от уцепившегося за ее сапог нищего, со все большим изумлением смотрела на своего невозмутимого спутника. Старик с неизменным терпением помогал ей отгонять попрошаек, торговцев, грязную детвору и всевозможных приставал. Лишь однажды он посмотрел гневно и укоризненно — но на нее, а ни в коем разе не на назойливого просителя. Она хотела бросить ему медяк, чтобы оставил в покое.

— Даже не смей! — строго сказал Таменат. — Они больше уже не отстанут, мало того, не спустят с нас глаз и обокрадут при первой же возможности. Дай ему в зубы, здесь это самая лучшая милостыня.

Не дожидаясь, пока она послушается, он сам ухватил нищего большой ладонью за грязную рожу и оттолкнул. Смущенная и ошеломленная, Ридарета скрылась за широкой спиной опекуна. Возвышавшийся над толпой Таменат бесцеремонно шагал вперед, то и дело придавливая ладонью чью-нибудь макушку и прокладывая себе таким образом дорогу.

Необычная пара привлекала внимание. Рост, возраст и в довершение видимая сила старика калеки, без напряжения тащившего на ремне через грудь дорожный мешок величиной с шлюпку, притягивали взгляды. Столь же удивительной была красота сопровождавшей его девушки, невероятно пышная и вместе с тем мрачная, подчеркнутая чернотой жуткой повязки на глазу. Снова пытаясь через плечо рассказать своей молодой спутнице о котах, Таменат одновременно сделал ряд наблюдений и с каждым мгновением все больше укреплялся в мысли, что ему следует немедленно вернуться, снова сесть на корабль и отправиться на Агары, а там еще раз поговорить со своим мудрым сыном и принять к сведению несколько его замечаний. Ему очень не хотелось становиться знаменитостью, а тем временем было ясно как день, что любой, кто их увидит, не забудет уже никогда и узнает даже через десять лет, за сто миль от этого края. Старик, пусть и рослый, — все же лишь старик, но что касается Ридареты, то в толпе не было мужчины, которому не хотелось бы цапнуть ее за задницу, или бабы, которая не пришла бы в ярость от одного ее вида. А уж идя вместе, они вызывали… просто сенсацию. Даже в портовом городе, где люди многое повидали и мало чему удивлялись по-настоящему, эти двое были диковинкой.